«Тринити» — так назывался испытательный взрыв первой американской атомной бомбы, проведенный летом 1945 года, как раз когда в Потсдаме шла конференция глав стран-победительниц.
Об успехе «Тринити» был немедленно извещен президент США Гарри Трумэн. Поделившись этой новостью с английским премьером, он решил проинформировать и Сталина. И был крайне разочарован, когда тот воспринял сенсацию без всякого интереса. «Наверное, дядюшка Джо ничего не понял», — сказал Трумен британскому коллеге. Думается, он был бы ошеломлен, узнав, что уже тогда Сталин был полностью в курсе хода работ по «Манхэттенскому проекту», как шифровалась в США программа создания атомной бомбы, и, вернувшись из Потсдама, приказал немедленно приступить к практическим работам по развертыванию ее советского аналога.
До сих пор в России бытует легенда, что поводом для начала исследований возможности создания атомной бомбы послужило письмо Сталину талантливого физика Георгия Флерова, в то время лейтенанта Красной Армии, которое он послал в июле 1942 года. Такое письмо существовало. Но почти за год до его написания в штаб разведуправления Красной Армии поступило многостраничное донесение его лондонской резидентуры, что в Англии начата работа по созданию оружия, использующего энергию расщепления атомов урана. В декабре 1941 года из Лондона поступил еще один подробный доклад о деятельности проекта «Тьюб Эллойз», как шифровались эти работы. В нем приводились принципы устройства атомной бомбы, примерный расчет необходимого количества изотопа урана-235 и метод его получения.
На основе этих донесений был составлен краткий доклад, который 10 марта 1942 года глава НКВД Лаврентий Берия доложил Сталину. А тот приказал привлечь к его изучению компетентных специалистов. И вскоре появилось постановление ГКО № 2352 «Об организации работ по урану», которое и можно принять за точку отсчета советской атомной программы. Но в данной главе будет рассказано только о действиях советских разведслужб по хищению атомных секретов за рубежом. Причем рассказ будет вестись лишь о работе их агентов-евреев.
Военная разведка
Почти все документы, ставшие источниками этого постановления ГКО, поступили из Лондона от сотрудника резидентуры ГРУ Симона Давидовича Кремера. Он был кадровым офицером, командиром кавалерийского полка, когда в 1938 году его внезапно направили в Лондон помощником военного атташе.
Разведчиком этот конник стал потому, что большинство профессионалов было вырублено топором сталинских репрессий. Тем не менее почти 4 года он вполне успешно справлялся с задачами, завербовал немало ценных агентов. В конце декабря 1940 года в их число вошел талантливейший германский физик Клаус Фукс.
Профессор Фукс — немец, эмигрировавший из гитлеровского рейха, — в то время был привлечен к работе в британском урановом проекте, занимался разработкой научных обоснований процесса ядерного взрыва. Именно он и передавал Кремеру те материалы, которые послужили основанием для принятия постановления ГКО № 2352. Кремер провел с Фуксом (Отто) 4 конспиративных встречи и получил от него более 240 страниц важных сведений о проекте «Тьюб Эллойз».
Но в июле 1942 года полковник Симон Давидович Кремер подал рапорт с просьбой направить его на фронт. И, несмотря на попытки удержать его в резидентуре с обещанием повысить в должности, этот суровый воин настоял на своем. А на фронте командир механизированной бригады Кремер прославился своим воинским мастерством и воистину неукротимой отвагой. Он бил немцев умело и беспощадно, расплачиваясь за гибель родных и близких в гомельских рвах.
После отъезда Кремера Фукс был передан на связь опытнейшей военной разведчице Урсуле Кучински (псевдоним Соня). К сотрудничеству с советской спецслужбой ее приобщил в Китае Рихард Зорге еще в 1932 году. Соня отлично зарекомендовала себя в качестве агента-нелегала на Дальнем Востоке и в Польше, Швейцарии, Германии. С февраля 1941 года она работала на лондонскую резидентуру ГРУ.
Ее первая встреча с Клаусом Фуксом состоялась в Бирмингеме в октябре 1942 года. Она получила от него около 90 страниц документов о работе проекта «Тьюб Эллойз», которые немедленно были отправлены в Москву. И еще целый год агентурная связь с Отто была ее главным разведзаданием. За год эта связь дала московскому центру более 400 страниц важнейшей информации. Любопытно, что все радиограммы Сони немедленно перехватывались американскими пеленгаторами, но расшифровать их в Вашингтоне смогли лишь через 50 лет.
На очередной встрече Отто сообщил, что его в составе группы специалистов-ядерщиков направляют в США для участия в американском атомном «Манхэттенском проекте». Соня заранее условилась о деталях организации их конспиративных встреч в США. В связи с тем, что он должен был работать в закрытом центре, местоположение которого не знал, начало связи должно было осуществляться через его сестру Кристи, проживавшую недалеко от Нью-Йорка. Хитроумная система связи, разработанная и организованная Соней, полностью обеспечила успешную конспиративную работу с Отто. Он сотрудничал с советской военной разведкой еще почти 7 лет и передал огромное количество данных о работе «Манхэттенского проекта».
В 1949 году Клаус Фукс был разоблачен британской контрразведкой, арестован и осужден на 14 лет тюрьмы. Однако за время нелегальной работы он сумел передать практически все сведения о разработках ядерной бомбы, в которых принимал участие. Они давали полное теоретическое обоснование процесса изготовления боеприпасов с зарядом из оружейного урана и плутония.
Ян Черняк
Этот военный разведчик является чемпионом беспрерывной нелегальной работы, не омраченной ни одним провалом. С советской военной разведкой он стал сотрудничать с начала 30-х годов, создал агентурную группу в Германии, действовавшую до разгрома Третьего рейха. Ее члены работали в самом сердце верховного командования вермахта и в кругах экономической и политической элиты Берлина. Их было более 30, и ни один не был разоблачен.
Центр приказал ему перебраться в Англию для вербовки крупнейшего британского физика-ядерщика Аллана Мэя, который работал в Кавендишской лаборатории — одном из центров проекта «Тьюб Эллойз». Станет ли он сотрудничать с советской разведкой — целиком зависело от профессионализма Яна Черняка. И Черняк сумел завербовать профессора уже в первых числах февраля 1942 года.
Их сотрудничество продолжалось немногим больше 8 месяцев, и за это время Аллан Мэй передал разведчику данные об установках для разделения изотопов урана, схему устройства атомного реактора, описание принципов его работы и процесса выделения плутония.
Практически весь цикл получения оружейных материалов для атомной бомбы Аллан Мэй уложил на 130 листах доклада, который попал в руки Курчатова в октябре 1942 года. Но в январе следующего года Мэй в составе группы из 12 ученых был переведен в Монреальскую атомную лабораторию. Военная обстановка потребовала сосредоточения британских ядерных изысканий в Канаде. Кроме того, близость к американским объектам «Манхэттенского проекта» должна была способствовать успешному ходу исследований. На последней встрече Черняк оговорил условия восстановления контактов в Канаде. Эти контакты осуществлены были через два года. Но на связь с Алланом вышел другой офицер ГРУ. А сам Черняк был переправлен в Америку.
Здесь в это время активно действовали несколько советских шпионских групп, сосредоточивших свои усилия на получении информации о создании атомной бомбы. Две из них были направлены НКВД. От ГРУ ГШ «атомным делом» руководил полковник Николай Заботин, канадский резидент. Однако контрразведка этой страны через некоторое время изобличила Заботина в попытках сбора информации по «урановому проекту». Резидента немедленно отозвали на родину.
Заменивший Николая Заботина Черняк вошел в дело с ходу, перестроил работу агентуры, нашел новые источники информации, и уже вскоре в московский разведцентр стали поступать масштабные сведения по «атомному делу». И, как свойственно было этому гениальному разведчику, в составе таких отправок были не только документы. Вот краткий перечень одной из них:
– доклад о ходе работ по созданию атомной бомбы с указанием научно-исследовательских объектов США и Канады, исходных материалов для бомбы и техническим описанием установки для разделения изотопов урана;
– доклад об устройстве уранового реактора, чертежи графитного «котла»;
– образцы урана-235, урана-233 и плутония.
Думается, даже неспециалистам понятна высокая ценность для советских исследователей и разработчиков ядерного оружия присланных Черняком документов и образцов. А отправок такого рода он успел сделать немало.
Но дни его в Америке были сочтены. В связи с переходом на сторону США сотрудника советской шпионской резидентуры, который знал некоторых агентов Черняка, было принято решение о его немедленном вывозе. С этой целью использовали военный корабль СССР, находившийся с визитом вежливости в американском порту. Вывоз прошел без инцидентов, и в январе 1946 года Черняк сошел на советскую землю в Севастополе.
Залман Литвин
Он родился в 1908 году, военным разведчиком стал в 1929-м. Действовал в качестве резидента в Китае с 1934 по 1936 год. Заброшенный в США еще в 1937 году под именем Игнатия Самуэля Витчака, Залман Литвин создал обширную агентурную сеть, собиравшую информацию по Америке и Японии. Именно он сменил Черняка.
Аллан Мэй в Монреале работал в исследовательской группе, которой руководил крупнейший физик сэр Джон Кокрофт, и имел исчерпывающие сведения не только о канадских разработках, но и обо всех американских производствах, нарабатывающих оружейный уран и плутоний. Он-то и думать забыл о сравнительно недолгом сотрудничестве с советским агентом, когда в феврале 1945 года в квартире раздался телефонный звонок и незнакомец произнес: «Ваш европейский друг просил меня передать вам пачку сигарет “Голуаз”». Это был пароль, о котором профессор договорился с Черняком.
Явившись к физику, Литвин сумел убедить неприветливо встретившего его хозяина в необходимости возобновления былого сотрудничества с советской военной разведкой. Оно продолжалось до сентября 1945 года. Мэй передавал разведчику документы, тот их немедленно переснимал и возвращал. В число этих документов вошли 23 строго секретных доклада из библиотеки лаборатории о ходе работ по созданию бомбы в США, принципах и техническом описании ее устройства, перечень американских и канадских атомных объектов, описание установок для разделения изотопов урана и получения плутония.
Литвин получил от Мэя образцы урана-235 и плутония, которые немедленно были переданы в Москву. Мэй сообщил также о решении правительства Великобритании создать собственное ядерное оружие. Когда на Японию были сброшены ядерные бомбы, он проинформировал разведчика о результатах бомбардировок.
Однако столь плодотворное сотрудничество было прервано событиями 6 сентября 1945 года, когда сбежал шифровальщик советского военного атташе в Канаде лейтенант Игорь Гузенко. Он выдал всех членов резидентуры ГРУ и тех нелегальных агентов, которых знал. Все, кто не успел или не смог скрыться, были арестованы канадской контрразведкой. В том числе и Аллан Мэй. Он был осужден на 10 лет тюрьмы, но отсидел лишь 6. Залман Литвин после предательства Гузенко был немедленно отозван в Москву.
Продолжение тут
Из книги «Еврейский меч России»
Марк Штейнберг
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
