Еврейский Мир

В СССР было понятие «нацкадр». У меня на курсе было несколько милых узкоглазых девушек, которые, как мне говорили, попали в наш элитный вуз по процентной норме для национальных кадров.
Одна потом села за воровство у однокурсниц. С другой я махнулся группами. Она пошла учить корейский, а я — хинди. Она в конечном итоге выиграла. Если бы я остался на корейском, то сейчас покупал бы в Нью-Йорке овощи со скидкой.
Но в СССР система процентных норм для нацкадров никогда не получила такого размаха, какой она имеет в современной Америке.
Разумеется, эту систему объясняют самыми благородными соображениями: дескать, ранее угнетенные меньшинства страдают от последствий своей былой угнетенности и поэтому нуждаются в послаблениях. Это одно из благих намерений, которыми вымощена дорога в ад.
Во-первых, если вы отдаете кому-то предпочтение при приеме на учебу или на работу, то он может занять место другого человека, который больше подходит на это место по объективным критериям.
Во-вторых, при такой системе неизбежно возникает подозрение, что нацмен выбился в люди благодаря не своим достоинствам, а процентной норме для нацменов. Это ужасно для тех нацменов, которые выбились собственным трудом, но из-за этой порочной системы вечно будут находиться под подозрением.
В-третьих, как многие прекраснодушные проекты, этот неизбежно плодит злоупотребления.
Одним из самых охраняемых и лелеемых нацменьшинств являются в Америке индейцы, которых по нынешним временам полагается величать «коренными американцами» и больше не рекомендуется звать краснокожими. Поэтому рассказ «Вождь краснокожих» давно пора переименовать.
С другой стороны, использование термина «красношеий», «реднек», которым называют отсталых простолюдинов, нашей образованщиной, наоборот, поощряется. Пойди пойми.
Сообщают, что после введения льгот для индейцев их количество волшебным образом выросло многократно. А почему ж не попользоваться? На лукавстве такого сор­та еще может споткнуться профессор права Гарвардского университета 62-летняя демократка Элизабет Уоррен, которая сейчас пытается сковырнуть сенатора-республиканца Скотта Брауна.
В позапрошлом году пригожий Браун поразил Америку, захватив место покойного демократа Эдварда Кеннеди, и это в прогрессивном Массачусетсе, который наши правые издавна называют Народной Республикой Массачусетс.
Когда-то я переводил в Москве тайные переговоры сенатора Кеннеди с верхушкой отказников. Он упоминал меня потом в своих речах, и я не исключаю, что смог уехать из Союза безболезненно отчасти благодаря ему.
Я считал себя обязанным Кеннеди, но расходился с ним в основных вопросах бытия и несколько злорадствовал, что на его место уселся республиканец Браун.
Сейчас Браун занимается тем, что хвастается своими компромиссами с сенаторами-демократами и сыплет их именами, но в Массачусетсе, наверное, по-другому было бы трудно: с волками жить — по-волчьи выть. Эта тактика себя оправдала: еще недавно левая демократка Уоррен отставала от Брауна на целых 9 очков, — но я все равно сомневался, что он осилит ее в таком безнадежно прогрессивном штате.
И вдруг выяснилось, что она фальшивая индианка. Когда еще Уоррен не закрепилась в университетском мире навеки, она указывала в анкетах, что принадлежит к индейскому племени чероки, ну, как джип «Широкий». Гарвард, которого тогда критиковали за дефицит нацменов и женщин в профессорско-преподавательском составе, пришел в восторг от белокурой голубоглазой индианки с поросячьим рабоче-крестьянским носом, и бахвалился широтой своих взглядов.
Когда ее положение сделалось незыблемым, Уоррен перестала именовать себя индианкой в официальных справочниках, но, очевидно, продолжала находить это самоназвание полезным, ибо еще в апреле заявляла, что «я очень горжусь своим наследием коренной американки».
Когда ее начали спрашивать, откуда она знает, что она индианка, Уоррен сначала ссылалась на «семейные предания» и указывала на высокие скулы своего дедушки. Любопытные не отставали.
Младшая сестричка «Нью-Йорк Таймс» газета «Бостон Глоб» заступилась за демократку и сообщила, что одна генеалогиня обнаружила копию брачного свидетельства позапрошлого века, в котором пра-пра-пра-дядя Уоррен заявил, что ее пра-пра-пра-бабушка относится к племени чероки.
Получалось, что демократка действительно индианка — на одну тридцать вторую. В детстве мы читали про квартеронок. Циники тут же вывели, что 1/32 индейской крови делает профессора Уоррен «дотриаконтеронкой». Я не уверен, что правильно транслитерировал этот неологизм, а спросить не у кого.
Все это выглядело потешно, особенно когда профессор объяснила, что начала называть себя индианкой в надежде, что ее станут приглашать на обеды, «где я могла бы встретиться с такими же людьми, как и я». То есть с людьми, у которых 1/32 индейской крови?
Отделы кадров американских вузов, в которых работала Уоррен, возмущенно отрицают, что взяли ее лишь по процентной норме, но наивно было бы ждать, чтобы они сказали что-нибудь другое. Кто ж признается?
Но, взяв ее, они использовали это как доказательство широты своих взглядов. Я думаю, что наша дотриаконтеронка хорошо впишется в демократическую фракцию Сената.

Оцените пост

(голосовало: 9, средняя оценка: 5,00 из 5)

Загрузка...

Поделиться