Сынам Израиля велено доставить чистое оливковое масло для зажигания храмового светильника — Миноры. Даны указания по изготовлению восьми служебных одежд для Первосвященника: хошен — нагрудник из ткани, в который вправляли двенадцать драгоценных камней с именами колен Израиля; эйфод — декоративный фартук на лямках; меиль — длиннополая мантия без рукавов с золотыми колокольчиками и гранатами на подоле; ктонет — клетчатый хитон из льна; мицнефет — льняной тюрбан; авнет — длинный вышитый пояс; циц — золотая пластина для ношения на лбу и михнасаим — короткие штаны. Моше должен провести семидневный обряд посвящения в должность Аарона и его сыновей-коэнов. Церемония включает в себя жертвоприношения, облачение священников в новые одежды и помазание Аарона священным маслом. Б-г велит дважды в день — утром и перед заходом солнца — приносить в жертву годовалого ягненка. Это жертвоприношение, совершаемое в передвижном Храме, Мишкане, дополняется хлебным даром и возлияниями вина и масла. В конце раздела дано указание изготовить жертвенник для воскурения благовоний; перечисляются конструктивные детали этого жертвенника, обслуживать который поручено также первосвященнику Аарону и его потомкам.
«И сотки хошен, выясняющий истину…» (Шмот, 28:15).
Одежды Первосвященника не только придавали ему особый царственный вид, как сказано в разделе: «И сделай священные одежды для Аарона, брата твоего — для почета и великолепия». Эти одежды выполняли определенные функции. Например, хошен, «выясняющий истину», обладал уникальным свойством. В период Первого Храма, когда Первосвященник задавал Вс-вышнему какой-нибудь вопрос, на 12 драгоценных камнях с именами колен Израиля, украшавших этот нагрудник, высвечивались гравированные буквы, и Первосвященник составлял из них ответ по «подсказке» Свыше.
Впрочем, такая проницательность порой изменяла ему. В книге пророка Шмуэля рассказывается о встрече Первосвященника Эли и Ханы, матери Шмуэля. Эли увидел, что Хана беззвучно шевелит губами, и решил, что она пьяна. На хошене высветились в этот момент буквы шин, каф, реш, хей. Эли неправильно соединил их и получил «шикора» — пьяная. Провидческий дар на время покинул его. Он не понял, что Хана была «кшера» — принята Б-гом, «кошерна» в Его глазах.
Куда исчез Моше?
Вернемся, однако, к началу раздела «Тецаве»: «И ты повели (тецаве) сынам Израиля…». Кому повели? Моше-рабейну, конечно. Кому же еще? Но почему мы не видим здесь привычное вступление: «И сказал
Г-сподь Моше, говоря…»? Просмотрев весь раздел, мы обнаружим, что имя Моше вообще отсутствует в нем. С момента своего рождения в разделе «Шмот» и до самой смерти в последнем разделе Пятикнижия «Ве-зот ха-браха» Моше упоминается в общей сложности более шестисот раз. Его имя отсутствует только в двух разделах — «Тецаве» и «Ницавим» (в конце последней книги «Дварим»). Следовательно, это отсутствие имеет определенный смысл.
Комментаторы напоминают известное талмудическое положение: надо проявлять осторожность в своей речи. Как часто в гневе, раздражении или просто от недомыслия мы говорим то, о чем потом горько сожалеем и сетуем: «Ах, почему у меня вырвались эти слова? Если бы их можно было вернуть!» Но слово, как известно, не воробей…
Нечто подобное произошло и с Моше. Когда Вс-вышний хотел истребить еврейский народ за поклонение Золотому тельцу, Моше взмолился: «Простишь ли их? И если нет — то, прошу Тебя, — сотри и меня из Книги Твоей, которую Ты написал!» (Шмот, 32:32). Самоотверженное ходатайство было услышано; Б-г пощадил евреев, но Моше не следовало облекать свое обращение в столь категоричную форму. В напоминание пророку о совершенной им ошибке и в вечное назидание всем нам Тв-рец «стер» его имя в одном из разделов.
Любопытно, что этот раздел мы читаем накануне или вскоре после седьмого числа месяца адар дня рождения и смерти Моше-рабейну. В этом совпадении скрыта важная символика: Вс-вышний удалил величайшего пророка из нашего мира в те же дни, когда его имя пропадает в недельном разделе Торы.
Свет для зрячего
«И прикажи ты сынам Израиля, и они доставят тебе чистое оливковое масло, выжатое из маслин, для освещения…» (27:20).
Ночь. По неосвещенной деревенской улице медленно бредет слепой человек, обшаривая палкой каждую неровность. К нему подходит случайный прохожий, держа перед собой фонарь, берет его за руку и предлагает: «Давайте я вас провожу». После недолгого пути во кромешной тьме они подошли к дому, где жил слепой, и тот предлагает своему поводырю войти вместе с ним. Поводырь осторожно входит в темное, как могильный склеп, жилье, продолжая держать зажженный фонарь. «Вы были так добры ко мне, — говорит слепой. — Что я могу сделать для вас?» — «Пожалуйста, зажгите свет», — следует ответ. И слепой охотно и даже с радостью выполняет просьбу своего зрячего спутника. Его гость вовсе не нуждается в дополнительном освещении: ему вполне хватает фонаря, но он хочет, чтобы слепой чувствовал себя менее обязанным ему за оказанную помощь, поэтому он предоставил ему возможность отплатить встречной, хотя и совершенно излишней услугой.
В начале сегодняшнего раздела «Тецаве» Б-г заповедует Моше: «И прикажи ты сынам Израиля, и они доставят тебе чистое оливковое масло, выжатое из маслин, для освещения — чтобы зажигать светильник, постоянно». Речь идет о зажигании Миноры, храмового светильника.
Б-г не нуждается в свете. Ему лично не нужны эта и все другие заповеди. Они необходимы нам. Вс-вышний в своей безграничной щедрости предоставляет нам возможность «давать» Ему то, что мы можем дать, чтобы мы не чувствовали неловкости, принимая от Него бесконечные дары, которыми Он непрерывно осыпает нас от рождения до смерти. Ведь мы, евреи, знаем, что все в этом мире — от Б-га!
Отсюда мы учим золотое правило в общении с людьми. Оказывая ближнему какую-то услугу, надо оставить за ним возможность «расплатиться», оказать встречную услугу, даже если мы в ней не нуждаемся. Это и будет наш самый ценный дар. Тем самым мы избавляем человека от неприятного чувства зависимости, от неоплаченного долга. Получая его «плату», мы как будто вторично вознаграждаем его.
Непотопляемые
Заповедь зажигания Миноры содержит еще одну глубокую философскую мысль. Б-г повелевает использовать для этой цели «чистое оливковое масло, выжатое из маслин». Еврейский народ похож на маслину: из нее можно выжать масло только под давлением. Так и евреи. Свое истинное величие, ум, изобретательность, высокую нравственность, тягу к знаниям и справедливости они проявляют лишь в условиях угнетения и преследования. Сытая спокойная жизнь им не на пользу.
Еврейский народ можно сравнить также с растительным маслом. Масло не смешивается с водой и другими жидкостями; оно всплывает на поверхность. Так и Израиль. Во все эпохи он возвышался над другими народами и никогда не смешивался с ними, не ассимилировался.
Как бы евреев ни преследовали, каким бы испытаниям ни подвергали, они всегда превосходили своих угнетателей, всегда выделялись на общем фоне. n
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
