ПО МОТИВАМ ПУБЛИКАЦИИ, ПОСВЯЩЁННОЙ
25-ЛЕТИЮ СОГЛАШЕНИЙ ОСЛО
Хагай Сегаль
Вторая часть
Б. Сентябрь 1993: ГАЗА И ЙЕРИХОН – СНАЧАЛА
События развивались с большой скоростью, как попавший в руки редкий приказ, от которого никак нельзя уклониться.
В пятницу, в конце августа 1993 года был обнародован план, сначала в *Йедиот Ахаронот*, павший подобно грому средь ясного неба. А в ближайший понедельник он был утверждён правительством. 16 министров проголосовали *ЗА*, двое воздержались (Арье Дери и Шимон Шитрит). Одновременно началась лихорадочная подготовка к церемонии подписания соглашений, которая должна была состояться в Вашингтоне в ближайшую неделю.
Рабин, который согласно всех публикаций и воспоминаний, как говорится, следовал духу соглашений Осло, тогда представлялся всецело — и политически, и морально, — стоящим за этим процессом.
Глава правительства заявил – и это справедливо и не отменимо! — что первое израильское признание палестинских прав на эту землю и статуса ООП как представителя этих прав, было сделано ещё Менахемом Бегином на встрече в Кэмп-Дэвиде в 1978 году, а затем и Ицхаком Шамиром на Мадридской конференции в 1992 году.
«Мы (только) сделали отливку настоящего плана по рецепту водяной мельницы времён правления Ликуда»,
— сказал он на заседании своей фракции в начале сентября 1993 года. Он также подчеркнул, что в отличие от соглашения о мире, которое подписал Бегин с Садатом, свеженькое соглашение с палестинцами не увязано с демонтажом поселений. Это было правдой лишь частично. Соглашение о принципах, подписанное в Осло, действительно относилось к таким районам, которые не охватывают поселения – города сектора Газы и окрестности Йерихона, — но это был только эскиз постоянного соглашения на будущее.
Согласно провозглашённым принципам, в течение двух лет будут развиваться переговоры между сторонами об окончательном урегулировании, которые будут завершены в течение пяти лет. Палестинцы с самого начала не скрывали своих намерений потребовать для себя государство на всей территории, завоёванной Израилем в 1967 году, на руинах всех поселений. Пресс-релизы правительства Израиля не скрывали готовности выкорчевать, начиная с нынешнего дня, значительную часть поселений.
«В любом деле имеется риск, — говорил Рабин на заседании фракции, но в интервью *Йедиот Ахаронот* указал на большую, по его мнению, выгоду от урегулирования – экономия на вызывающей головную боль необходимостью управлять жизнью арабов ЙЕША и заниматься угрозами безопасности, от них исходящими:
«Я надеюсь, что будет найден партнёр, который проявит ответственность по отношению к внутренним проблемам Газы. Он займётся ими без БАГАЦ, без Бе-ЦЕЛЕМ и без учёта проблем всевозможных прекраснодушных матерей и отцов».
Прочие возможности он превозносил в связи с демографическими сложностями палестинцев. Он не видел иного пути для успокоения, кроме размежевания – мы тут, они там.
На бумаге Арафат обязался не только сложить своё оружие, но и подавлять возможные поползновения к насилию тех или иных организаций *отказа*, среди которых ХАМАС и *Народный Фронт* под руководством Ахмеда Джибриля. В историческом письме, Арафат признал *право Израиля на существование в мире и безопасности* и подтвердил условие своей подписи под соглашением, устанавливающим, что ООП
«отказывается от использования террора и прочих актов насилия, а также берёт на себя ответственность за все факторы и за членов ООП в части строгого выполнения обязательств, чтобы предотвратить нарушение порядка и наказать его нарушителей»
Шимон Перес, архитектор (лидер) соглашения, был убеждён, что Арафат действительно сдержит своё слово.
«После ста лет террора пришли сто лет переговоров и добрососедства», — сказал он в ходе первой парламентской дискуссии о провозглашении принципов. «Вы – люди вчерашнего дня! – поучал он депутатов Ликуда, которые непрерывно прерывали его выступление, — Мир коренным образом изменился, и только вы этого не знаете!»
Ликудники были весьма возбуждены в тот день — порой чуть не до готовности к открытому бунту. Молодой депутат Цахи Анегби таки провозгласил народный бунт. По радио он заявил, что оппозиция не подчинится процессу ожидаемого отступления из Газы и Йерихона, не смирится с поднятием палестинских флагов там, где развеваются израильские флаги.
«Мы порушим блок-посты, мы войдём в Йерихон и сорвём флаги!»
— пытался он угрожать.
Биньямин Нетаниягу определил, что правительство Рабина даже хуже правительства Чемберлена. Всего за пару месяцев до этого Нетаниягу был избран лидером Ликуда. И вот в тот момент он возложил на себя ответственность за борьбу против этого катастрофического, с его точки зрения, соглашения, и параллельно грозил побить посуду. Под конец первой своей речи, осуждающей соглашения Осло, он очертил границы протеста.
Свежий глава оппозиции провозгласил, что
«мы задействуем все легитимные средства – я подчёркиваю: легитимные! – которые имеются в распоряжении демократической оппозиции, чтобы остановить этот идиотизм, представляющий серьёзную опасность будущему нашего государства».
Первый уличный протест против *Осло* состоялся уже той же ночью, в конце августа 1993 года. Против канцелярии главы правительства в Иерусалиме была организована мощная демонстрация под эгидой Совета поселений ЙЕША.
Массы правых со всех концов Страны спонтанно сорганизовались и собрались, чтобы дать хотя бы небольшую разрядку своему потрясению и возмущению. Южно-корейский журналист сказал мне возле трибуны, что не видел столь массовых демонстраций у себя в стране, на родине бурных демонстраций протеста. Но по израильскому телевидению, по ведущим телеканалам того времени, в тот самый вечер равнодушный диктор говорил про якобы обычную демонстрацию.
Полиция Израиля внесла свой вклад в ощущение фрустации толпы демонстрантов, в ощущение, что дело идёт к бурным временам, после чего события припустят галопом: было задержано около 20 человек, десятки избито.
«Настало время выходить на улицы и показать Рабину, что у него нет мандата, что он не имеет права делать какие бы то ни было уступки Земли Израиля, и уж конечно, создавать *палестинское государство* в Газе и Йерихоне!» — сказал в микрофон Аруц-7 депутат Кнесета Гонен Сегев из правой фракции Цомет.
«Дорогие слушатели! У меня есть для вас предложение!
– начал я свою передачу на оппозиционном канале в колонке мнений тем вечером, когда состоялась официальная церемония подписания *соглашений Осло*. –
Обязательно сохраните у себя газеты от этой недели! Сохраните заголовки, как синие, так и красные, которые *сообщают о приходе Машиаха*!
Все эти исполненные умиления тексты, списки гипнотизёров из Туниса, завуалированные тексты А*Б Йеошуа, все эти хвалебные песни Хаима Хефера, тёплые рекомендации Амоса Оза, чернильные слёзы Йорама Канюка и самодовольные похлопывания по плечу Ури Авнери.
Сохраните газеты! Ведь если вы их выкинете в мусорное ведро или станете заворачивать в них рыбу, то ваши внуки не поверят ни одному вашему слову о том, что было сказано или написано об этом безумном событии, которое должно завтра произойти в Вашингтоне. Они не смогут поверить, что такие интеллигентные, такие искушённые люди готовы были пойти на заключение сделки с таким существом как Ясер Арафат, да к тому же ещё и изобразить эту сделку в образах предвидения конца света».
Рабин и Перес не только сотворили эту сделку с Арафатом, они ещё по-быстрому сблизились с ним.
«Уже вчера можно было ощутить, как Ицхак Рабин приходит к признанию ООП,
— сообщал корреспондент *Маарив* в канун церемонии в Вашингтоне:
— Всего неделю назад он называл ООП *палестинцами не с территорий*, зато вчера он уже вёл речь о *председателе ООП*, правда, ещё воздерживаясь называть его по имени». «Длительные кровопролитные войны иногда создают ощущение некой глубокой интимности между врагами»,
— такое толкование дал Амос Оз на митинге поддержки соглашений с Арафатом, состоявшемся в Тель-Авиве.
Это было именно то, что намеренно выводило правых из игры: интимные отношения, которые складывались у правительства и его сторонников с главарями убийц.
Палестинский вождь террористов, которого Менахем Бегин определил, как *двуногое животное*, сейчас претерпел (в их глазах) стремительное преображение в существо с голубиными крылышками и голубыми глазками.
Десятки лет мы – и не только правые! – вспоминали его на одном дыхании вместе с преступниками Нюренберга. И вдруг вручили ему права нового репатрианта!..
Поселенцы, подопытные кролики этого соглашения, осмелились перевести его параграфы на обычный повседневный язык: каким образом изменится их жизнь теперь?
Что произойдёт с ними в один из дней после того, как Арафат и его вооружённая до зубов стража развернутся на местности?
За 15 лет до этого их уже посетила подобная волна раздумий — когда Менахем Бегин составлял планы автономии для арабов ЙЕША в рамках Кэмп-Дэвидских соглашений, и согласно тому проекту солдаты ЦАХАЛа должны были отступить с мест концентрации арабского населения и освободить эти места *для сил местной полиции*.
Будучи тогда молодым поселенцем в Офре, я был на один день мобилизован для исполнения роли манекена на пропагандистской арене правого направления против плана автономии. Хозяин продовольственного магазинчика, Шломо Танами, облачился в куфию, с *калашниковым* в руках — он играл роль террориста.
Ури Элицур, двое его малых детей, один житель поселения и я исполняли роль еврейских прохожих, которые очутились на палестинском блок-посту, и от них требуют предъявить удостоверения личности.
«Осторожно! Это автономия! – прозвучало объявление, которое расклеено по всей стране. Бегин, который официально был приверженцем этого плана до самых своих последних дней, в конце концов отказался от реализации его.
Кошмары, связанные с соприкосновениями и трениями с палестинской полицией, пугали, как страшный сон. И вдруг, спустя 15 лет они снова возникают перед нами.
«Сможем ли мы ездить в Йерихон, когда там будет автономия? – спросил я на 7 канале у депутата Кнесета Эфраима Снэ спустя пару дней после раскрытия (факта заключения) *соглашения Осло*.
Снэ дал успокаивающий ответ:
«Вне всякого сомнения! Не извольте сомневаться! Смотрите, если еврей не сможет спокойно ездить где-угодно, то и араб не сможет ездить везде спокойно. Так для чего тогда нужен этот мир? Этот мир как раз и нужен для того, чтобы ты мог ездить в Йерихон, а житель Бейт-Шеана мог возвращаться к себе из Иерусалима через Йерихон!»
С тех пор и по сути до нынешнего дня, за исключением очень короткого периода работы казино, ЦАХАЛ не допускал попадания израильтян в этот город из опасения за них. Йерихон закрыт и недоступен для израильтян, как сказано в Книге Йеошуа. И то же самое имеет место в других городах ЙЕША. Целая сеть объездных шоссе проложена правительством Рабина, чтобы сократить для евреев опасность их поездок в местах концентрации палестинского населения.
Ныне ясно, что эти шоссе – это огромный вклад в рост сообщества поселенцев, но, разумеется, не это было исходным намерением. Осенью 1993 года ситуация с еврейским поселенчеством в ЙОШ была наиболее мрачной. И его враги, и его горячие сторонники размышляли об отступлении от него.
Церемония подписания в Белом Доме состоялась 13 сентября 1993 года. Ясер Арафат прибыл туда в одеждах цвета хаки и небритый – тем самым разъясняя своему народу, что он не собирается ни с кем целоваться.
До последнего момента он торговался по поводу каждого параграфа соглашения. Президент США Билл Клинтон, веривший, что *суть только укрепится деталями*, словно бы излучал радость и счастье. Он нарядился в галстук, на котором были изображены трубы – напоминание о трубах Йеошуа бен-Нуна, которые известили о падении стен Йерихона, как бы являясь символом стен ненависти, которые должны пасть сейчас.
«Мир вам, ангелы мира!» – так поэтично начиналась в этот день редакционная статья в газете *Давар*. А парой дней ранее в секторе Газы были убиты четыре израильтянина, но это убийство считалось как бы остатками эпохи старых войн, последней трагедией перед прекращением огня навечно.
Привычные поздравления с наступающим Новым Годом, были разбавлены бесконечным напоминанием слова *мир*, но на сей раз не как сердечное пожелание и просьба к В-вышнему, не как благодарственная молитва. На 2 канале снова и снова транслировался хор общественных отношений «Говорим о мире!» Карикатурист из *Йедиот Ахаронот* изобразил новое соглашение в виде гибкой масличной ветви, которая пробивается из земли к голубю мира, обеими крылами укрывающему эту ветвь. «Не вырвите этот росток!» — написано над рисунком. В *Маарив* изобразили Рабина и Арафата, вдвоём провозглашающих «С Новым Годом!»
Министр иностранных дел Перес, чуть не проигнорировавший церемонию в Вашингтоне из-за крохотной обиды, сказал там лично американскому президенту, принимающему гостей: «Вот так вы оказываете поддержку в один из самых великих дней в долгой истории нашему региону, нашему народу».
Ицхак Рабин процитировал известное высказывание «о мире и о войне». И Ясер Арафат вплёл слово *мир* в свою краткую речь. Когда пришло время для рукопожатий с Рабином, все присутствующие смотрели на это во все глаза. Речь шла о явлении, коего до сих пор не было: человек, к которому евреи испытывали отвращение до вчерашнего дня, тепло пожимает руку начальнику Генштаба в 6-дневную Войну!.. «Это было очень непросто, — заявил Рабин в своей речи: — ни мне, старому солдату войн Израиля, ни сынам нашего народа в Израиле, ни евреям, созерцающим нас в эти минуты».
Несомненно, он говорил правду. В ходе выборов в 1992 году партия АВОДА с презрением отклонила упрёки ЛИКУДА в том, будто бы она пойдёт на переговоры с Арафатом. Была даже подана жалоба по данному вопросу председателю Центральной избирательной комиссии. И вот свершилось: Рабин ДЕЙСТВИТЕЛЬНО вёл переговоры с Арафатом.
«Мир заключают с врагами». – разъяснил, попутно с извинениями, он народу Израиля, и на какое-то время ему удалось убедить в этом народ. Опросы общественного мнения указывали на значительную народную поддержку драматических процессов, проводимых правительством по отношению к палестинцам. После многих лет трений с арабами ЙЕША большинство израильтян страстно желало урегулирования со своими соседями, даже если бы ценой тому оказались серьёзные уступки.
И вот сейчас правые дорого платят за то, что оставили без ответа вопрос, зависший над районами ЙОШ и сектором Газы в течение долгих лет их власти.
Немало поселений (типа Элон-Море) было создано там за этот период, но сменяемые правительства воздерживались от распространения суверенитета государства Израиля на этот район, тем самым как бы признавали возможность того, что они не навсегда останутся в наших руках.
Правое политическое руководство никогда не давало чёткого и ясного ответа на вопрос, как еврейское государство сможет удержать в своих руках эту территорию, а на ней осуществлять власть над арабским населением таким образом, чтобы это удовлетворило мировое общественное мнение. Казалось бы, план автономии *а-ля- Кэмп-Дэвид* предназначен для ответа на этот вопрос, но само же правительство Бегина очень нехотя вело разговоры об автономии и не дерзнуло опровергнуть создавшееся впечатление, что оно уже раскаивается в этом представлении.
Этому самому правительству также не удалось найти палестинских партнёров для переговоров, которые согласились бы обсудить с ними саму эту тему автономии, как таковую. Но вот пришло правительство Рабина (-Переса, которого никак нельзя в данном контексте обойти молчанием, как ГЛАВНОГО АРХИТЕКТОРА ЭТОГО ПРОЦЕССА! – прим.перев.) и КАК БЫ нашло такого партнёра: Арафата, Абу-Мазена, Абу-Алла.
Рабин продолжал твердить, что он не согласится с созданием *палестинского государства*, т.е. «только автономия!» — и этого он придерживался до самой своей смерти.
Нет никаких оснований из архивов для теперешних утверждений леваков, будто бы Рабин тоже ставил своей целью *решение о двух государствах*. Весьма вероятно, что в глубине души он намеревался нарушить свои обещания, но тому нет подтверждений в его речах. За месяц до его убийства он заявил в Кнесете:
«Постоянное решение мы рассматриваем в рамках территории государства Израиля, включающего бОльшую часть Земли Израиля, бывшей под властью британского мандата, и палестинскую реальность, где сосредоточено большинство палестинских жителей, живущих в секторе Газы и на территории Западного берега. Мы хотим такой сущности, такой структуры, которая была бы меньше, чем государство».
Да и Шимон Перес самым решительным образом отвергал утверждения правых, что соглашение Осло – это по сути своей соглашение о создании палестинского государства:
«Мы не создадим палестинского государства! – он совершенно искренне смеялся, стоя на трибуне Кнесета, глядя прямо на скамьи депутатов ЛИКУДа. В официальном бюллетене Центра информации и разъяснений Министерства образования и культуры *Мнения и ответы на вопросы и провозглашаемые принципы урегулирования* — было заявлено:
» Почти невозможно создание палестинского государства в Йеудее, Шомроне и Газе. Более реально предположить, что будет создана Конфедерация или некие федеративные рамки между двумя берегами».
Но правые уже не верили Рабину и Пересу и всему тому, что исходило из других правительственных источников. Рукопожатие с Арафатом и согласие израильского правительства на переезд главарей ООПиз Туниса в окрестности Иерусалима создали ощущение крушения всех красных линий. А использование риторики левых экстремистов левыми сионистами попросту ужаснуло правых. Они смотрели, как депутат Кнесета из блока МЕРЕЦ Анат Маор заворачивается в знамя ФАТХа и пляшет с палестинцами на улицах Йерихона, и в их души закрадывались опасения, что и *зелёная линия* недолго останется *последней границей уступок*.
Ури Элицур написал в *Йедиот Ахаронот*:
«День за днём — напыщенные высказывания, великие мечты и громадные клише… Неудивительно, что логика притаилась, а разум отправился отдохнуть. Ниже приводится эксклюзивное интервью, организованное мною с логикой в потайном месте:
…БУДЕТ ЛИ СОЗДАНО ПАЛЕСТИНСКОЕ ГОСУДАРСТВО? — Да, и это понимает любой ребёнок.
— ВЛАДЕЕТ ЛИ РАБИН СИТУАЦИЕЙ?
— Нет. Он слишком увлёкся. Три дня назад он ещё не знал, что он должен ехать в Вашингтон, и говорил, что он не станет встречаться с Арафатом.
— ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ЭТО СОГЛАШЕНИЕ ОБДУМАННЫМ РИСКОМ? – Нет.
Даже его самые пылкие сторонники признают, что нет ничего, чтобы стоило рассчитывать на риск.
– ТАК ЭТО СОГЛАШЕНИЕ ПРИНЕСЁТ МИР? – Все мечтатели говорят, что оно принесёт мир, а вот все логические построения говорят, что оно приведёт к войне».
B. Конец 1993 года – лето 1994 года:
НЕ ДАВАЙТЕ ИМ ОРУЖИЯ!
Одним из моментов в соглашении с Арафатом, с которым правые никак не могли примириться, было израильское согласие позволить палестинцам обзавестись оружием. Это было обосновано существующим на тот момент полярным противоречием в политике по вопросам безопасности.
В течение десятков лет ЦАХАЛ и ШАБАК вели непрестанное преследование вооружённых формирований палестинцев, порой даже занимаясь поисками иголки в стогу сена. Лично мне пришлось как-то раз, во время резервистской службы, принять участие в подобной операции, связанной со старым пистолетом.
Ясное ощущение удовлетворённости отражалось на лицах офицеров и координаторов ШАБАКа, когда нам удалось установить местонахождение пистолета, исчезнувшего в деревне Сильвар близ Рамаллы, напротив Офры. Они знали, что и старое оружие может привести к большой катастрофе. Что на самом деле и произошло однажды, уже в 2002 году, когда террорист, житель Сильвара убил 10 солдат и мирных граждан в Вади Хармия при помощи старого ружья и всего лишь 30 пуль.
И вот, в середине 90-х годов правительство Израиля принялось снабжать палестинцев важнейшим оружием!.. Как известно, оно не передало им напрямую из хранилищ ЦАХАЛа средства вооружений, но использовала для этого посредников, занимающихся поставкой вооружений. Каждая единица оружия, официально для палестинской полиции, передавалась ей от изготовителя через Израиль, после регистрации.
В соглашениях было дано подробное, полное и беспристрастное описание этого арсенала:
«На Западном берегу полиция при (правлении) администрации Палестинской автономии, будет обеспечена следующим оружием и снаряжением: а) до 4000 единиц ружей; б) до 4000 пистолетов; в) до 120 пулемётов диаметром 0,5 или 0,3 дюйма. В секторе Газы полиция при администрации будет обеспечена: а) 7000 единицами личного лёгкого оружия; б) до 120 пулемётов диаметром 0,5-0,3 дюйма; в) до 45 бронированных колёсных транспортных средств согласованных между сторонами типов».
«Не давайте им ружей!» – призывал один из самых распространённых плакатов на демонстрациях тех дней. Он по существу копировал вопрос в одном из первых стихотворений Натана Альтермана, написанного в предвидении ужасов Первой Мировой войны. В те дни вспомнился также девиз со стихотворного плаката Давида Гроссмана *Рыба-змея*.
В ответ на протесты правительство объяснило, что ружья необходимы ФАТХу, чтобы держать в узде ХАМАС.
«Что значит — не давать ружей палестинским полицейским? – однажды возмутился Шимон Перес в Кнесете: — Тогда ружья останутся только у ХАМАСа? Им можно носить оружие? А палестинские полицейские что? – им остаётся кидать камни?»
В период между Рош-а-Шана и Йом а-Кипурим в 1993 году Кнесет утвердил основные принципы, подписанные в Вашингтоне. 61 депутат поддержали их, 50 депутатов проголосовали против и 8 – воздержались; пятеро из 6 представителей партии ШАС (шестой *проголосовал ногами*) а также трое дезертиров из *Ликуда*: Меир Шитрит, Рони Мило, Асад Асад.
В своей итоговой речи Перес высказал предвидение, что в течение ближайших 20 лет в Газе будет почти 2 миллиона жителей, и удивление (с ноткой упрёка):
«неужели еврейский народ сможет вынести муки совести, если население Газы будет умирать от голода?» Вывод солдат ЦАХАЛа оттуда означал, — согласно его объяснениям, — освобождение нас от мук совести и облегчение для солдат. «Дайте им защищать Страну, а не служить полицейскими в Газе!» – призывал наш министр иностранных дел.
Заявление в Кнесете не получило немедленного подтверждения на местах; обе стороны нуждались в перерыве, чтобы сделать перевод принципов на язык практических дел. Правые надеялись использовать этот период, чтобы свести к минимуму зло от этого решения. В гостинице «Хаят» в Иерусалиме состоялось экстренное совещание активистов национального лагеря и поселенческого движения, посвящённое организации упорной общественной борьбы.
Адвокат Эльяким Аэцни обрисовал вновь возникшую ситуацию самыми мрачными красками и предложил целый ряд идей в части мероприятий ненасильственного гражданского протеста против возникшей сделки правительства Рабина с ООП. Говоря обо всём этом, Аэцни был сильно возбуждён и в ярости, но к концу смягчил свою речь. Я не записывал его слова в точности, но главная идея была такова:
«Друзья мои, всё, что сказал я нынче вечером, базируется на очень вероятном предположении, что Рабин и Перес ведут нас прямиком в пропасть, потому что Арафат их обманывает: у него нет ни малейшего намерения сложить оружие. Но если Рабин и Перес правы, а мы ошибаемся, никакая наша борьба не будет успешной. Если Израиль так возлюбит спокойствие и безопасность, что согласится на все уступки, мы только протявкаем, а караван пойдёт себе дальше».
Также и заместитель министра иностранных дел Йоси Бейлин в те самые дни предположил, что процесс Осло будет реализован или провалится в меру того спокойствия, коего удастся достигнуть. В своём интервью Аврааму Тирошу (*Маарив*) он установил, что «самым большим испытанием для этого соглашения будет испытание кровью».
Итак, первые ростки результатов этого *испытания* (по Бейлину) не предвещали ничего хорошего. Если Израиль не возлюбил спокойствие и безопасность, так это потому что спокойствия не было – ни на часик!
Уже в полу-праздничный день Суккота, 4 октября 1993 года, произошёл беспрецедентный теракт, каковых до того мы ещё не знали. Заминированная машина марки *Пежо*, ведомая террористом ХАМАСа, в утренние часы приблизилась к блок-посту ЦАХАЛа рядом с Бейт-Элем. Она приблизилась вплотную к автобусу ЭГЕДа № 178, остановившемуся, чтобы высадить солдат, и взорвалась.
Когда я, спустя короткое время, добрался туда по дороге из Офры в студию 7 канала, там находилось тело террориста, распростёртое на дороге. Его машина стояла торчком рядом с автобусом, относительно целая. Вероятно, заряд взрывчатки был маленький. Повсюду сновали машины *Скорой помощи*, отвозящие в иерусалимские больницы и в местные амбулатории около 30 пассажиров, раненых легко.
Это не было *зарегистрированным терактом*, как (в дальнейшем) назвали кровавые теракты самоубийц со многими жертвами, которые происходили впоследствии. Но, конечно же, это было *красной лампочкой*. Народу Израиля был дан недвусмысленный намёк: палестинцы не только не намерены сложить оружие в рамках процесса Осло, более того – они нацелились на эскалацию.
Следующие теракты в этот первый месяц эпохи соглашений Осло принесли ещё больше жертв.
В апельсиновой роще в Шароне был убит Игаль Вакнин из Ришон-ле-Циона.
Два солдата-резервиста, Эйяль Леви из Лода и Эхуд Рот из Хацрим, были застрелены на перекрёстке Мораг.
В Вади Кельт, возле дороги на Йерихон, были найдены тела двух молодых иерусалимцев, Дрора Форда (25) и Эдена Бехера (23) – их обстреляли, побили камнями и искололи ножами.
Шимон Перес сказал о них, при визите соболезнования к семьям в трауре, что «они пали в борьбе за мир».
С тех пор иронический термин *жертвы мира* как бы приклеился ко всем жертвам *Осло*. Как видно, он никогда не произносился так чётко правительственными пресс-секретарями, но использование его правыми не преувеличивало зло, совершённое тогдашним правительством. Насколько велика разница между *жертвами мира* и теми, кто *пал в борьбе за мир*?
Перес, Рабин и прочие покровители и защитники *процесса Осло* занесли продолжение терактов на счёт долга противников мира в палестинской среде. Они обещали, что полицейские Арафата разгромят этих противников в своё время и самым эффективным образом после того, как соглашение вступит в силу. Кстати, правительственная пропаганда делала различие между хорошими арабами, сторонниками *Осло* и плохими арабами, хамасниками и боевиками *Исламского джихада*. Впрочем, очень скоро выяснилось, что не только ХАМАС продолжает убивать, но также и люди Арафата.
29 октября 1993 года, спустя полтора месяца после волнующей церемонии в Белом доме, был убит житель Бейт-Эля Хаим Мизрахи в тот момент, когда он только отошёл от своего дома. Осталась молодая беременная жена. Расследование ШАБАКа установило, что убийцы как раз были из тех самых *хороших арабов* — членов ООП, арафатовской организации.
Гнев правых взлетел до взрывного уровня, когда Рабин возложил ответственность за убийство на жертву, заявив, что он отправился покупать дешёвые яйца у арабских продавцов. Группа поселенцев Бейт-Эля устроила бурную акцию протеста на месте убийства, что побудило главу правительства сравнить их с ХАМАСом:
«Палестинские арабы в пятницу убили жителя Бейт-Эля только потому, что он еврей. Еврейские поселенцы провели бурные акции протеста после этого убийства и забросали камнями арабские машины, только потому, что они арабские. Наша обязанность проявить силу духа и противостоять противникам соглашения, кто бы они ни были, поскольку враги и противники соглашения могут запутать или нанести ущерб процессу, начавшемуся на Ближнем Востоке».
Поднялась большая буря. Не только депутаты от оппозиции призывали главу правительства извиниться, но также и его сторонники присоединились к ним. В несвойственной ему манере Рабин высказал это неуверенно, но впоследствии всё время возвращался к своей манере.
«Тот, кто хочет неделимую Землю Израиля, выражает тем самым большую надежду ХАМАСа, — так, к примеру, он отреагировал на теракт на улице Дизенгоф через год, а за месяц до своей смерти он назвал правых раввинов *начётчиками*.
Историк Анита Шапира таким образом подытожила отношение к оппозиции во времена *Осло*:
«Непреклонный в своём мнении воспламенить начатый тут процесс, он не предполагал, что протесты правых могут изменить его ход. Он не обнаруживал волнения или эмпатии по отношению к душевной боли поселенцев, мир которых рушился. Напротив: во всех случаях противостояния с ними он демонстрировал презрение к ним и решимость не дать им сдвинуть его с его пути».
По мотивам материала ХАГАЯ СЕГАЛЯ, посвящённого 25-летию соглашений Осло,
Источник на иврите — «Макор Ришон» №1097, 17.08.2018, приложение «Диюкан».
Перевод Фанни Шифман
Продолжение следует
Октябрь 2020
Оцените пост
(голосовало: 4, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
