Еврейский Мир

Мы скорбим о смерти трех членов одной семьи, терпим беспорядки на Храмовой Горе, молчим в ответ на решения ЮНЕСКО. Когда мы утратили способность гневаться? Мы обязаны показать, что нам осточертело, только так получим результаты.

Уже неделю я хожу с клубком мыслей и чувств, огорчение, смешанное с печалью, и всем этим дирижирует сберхопасение: мы утратили способность гневаться. Можно проанализировать когда это случилось и почему, можно написать об этом, но в итоге стоит с умом изменить эту реальность.

Когда мы утратили способность гневаться, а не только плакать и скорбеть из-за жестокого убийства трех членов одной семьи в субботний вечер? Это убийство прошло в обществе слишком тихо. В понедельник уже никто не помнил, тем более, не гневался. Стерпели и привыкли.

Когда мы перестали возмущаться и протестовать против террора бросания камней на дорогах? Против камней, еженедельно попадающих в трамвай в Иерусалиме? Десятки каменных терактов каждую неделю создают опасность для множества сограждан, а они молчат — в Иудее и Самарии, Негеве и Галилее.

Как может быть, что мы принимаем это как факт и не кричим, что осточертело? Поселенцы должны гневаться и требовать. Даже если диктор Рази Баркаи решит спросить их, как он спросил на этой неделе жительницу Неве-Цуф: «Какой смысл создавать маленькое поселение среди арабского окружения?» — этот изжеванный и надменный вопрос не должен заставить нас отступить и тем более не привести к тому, чтобы мы восприняли террор как судьбу. Можно ответить и потребовать безопасность для нас — это элементарное право.

Почему мы игнорируем и закрываем глаза на непрекращающиеся вторжения в населенные пункты у зеленой линии? На кражи сельскохозяйственной продукции? На кражу вещей резервистов на учениях в Негеве? (прим.перев. — подразумеваются бедуинские шайки)

В СМИ воров называют «неизвестные», «молодежь», «двое мужчин», а во время бесчинств на Храмовой Горе их даже назвали «молящиеся». Когда мы перестали гневаться на разнузданную ситуацию в Южном Тель-Авиве? Когда забыли страдания тамошних жителей? Я жалуюсь не только на общественность, я жалуюсь на себя.

Почему мы не гневаемся на зарубежные сети СМи, извращающие действительность и продающие выдуманную ложную реальность миллионам людей в мире, не информированным и не знающим правду? Как мы принимаем лживые заголовки как само собой разумеющееся? Пренебрежение по отношению к нам?

Возьмите, например, катарскую аль-Джазиру. Это не СМИ, а пропагандистский телеканал для миллионов зрителей. Десятки миллионов в социальных сетях в Интернете с антисемитской жаждой пьют яд аль-Джазиры. Это не журналистская предвзятость, а срежиссированный антиизраильский кемпейн. Почему им выдают официальную аккредитацию от правительственной канцелярии по прессе?

Когда мы перестали гневаться на поведение арабских депутатов Кнессета? Мы принимаем как удар судьбы их подстрекательство, их помощь врагу, оставление ими на произвол их избирателей, валяющихся в своих реальных проблемах, а их избранников это не колышет, потому что они участвуют в подстрекательствах и беспорядках, используя депутатский иммунитет. Просто мы перестали ожидать от них какой-то человеческий стандарт.

Когда мы перестали гневаться на ООН и ЮНЕСКО, пытающиеся затушевать и стереть историю, нашу связь с Иерусалимом и нашими самыми святыми местами? Мы размахиваем руками, говорим: «они антисемиты» — и продолжаем дальше.

Кстати, почему мы уже годы молчим по поводу систематического разрушения древностей на Храмовой Горе? Мы фильтруем вывозимый с Горы мусор, собираем обломки, склеиваем камешки, а не занимаемся проблемой, как следует, даже не раздражаемся, только прикладываем охлаждающую повязку.

Когда мы перестали гневаться на правительства стран Европы, финансирующие здесь — прямо или косвенно — «неправительственные организации» десятками миллионов шекелей? И речь не идет только о «Шоврим штика» или «Бецелем», но и об организациях, открыто ставящих своей целью стереть государство Израиль, поощрять отказ от службы в армии, подрывать демократический процесс.

Организация, вроде «Зохрот», действующая ради «права на возвращение» арабов в Цфат и Яффо, «Балядна», открыто поощряющая отказ от службы в армии, и многие другие. Европа сыпет тут миллионы для подрыва еврейского демократического государства, а мы не гневаемся.

Когда мы перестали гневаться на продолжающееся замораживание строительства в поселениях? Молодые семьи сохнут в очереди, поселения стареют, правительство замораживает их рост — и ничего не движется.

Когда мы перестали гневаться на замораживание строительства в Иерусалиме — нашей столице? Молодежь уезжает из города: часть — в Бейт-Шемеш, часть — Цур-Адассу — главное купить квартиру. В Иерусалиме нет квартир, все заморожено.

Модели для подражания

Я скажу вам когда мы перестали гневаться и почему.

Главных причин — и, кстати, хороших, — две: первая — мы у власти. Нынешнее правительство правое национальное. Оно состоит, в большинстве, из отличных избранников общества, и сомнительно, что сможем получить лучший состав.

Вторая причина — хорошо нам. Мы пьем пиво с друзьями, немного спорим с леваками в Фейсбуке, идем на вечер наших детей в детском саду и много улыбаемся. Это отлично.

Не поймите меня неправильно, хорошо здесь. Я не пытаюсь нарисовать черную картину. Реальность заключается в том, что государство Израиль расцветает и сильное, у премьер-министра есть очень впечатляющие достижения на международной и внутренней арене. Но что-то стерлось и уснуло. Гнев не означает поджигать улицы или перейти к насилию. И массовые демонстрации — это нечто, что ушло из нашей действительности, но есть различные пути гневаться и показать, что нам осточертело.

Хотите пример гнева?

Посмотрите, что произошло тут с вопросом усыновления детей однополыми семьями. Не входя в эту тему, можно сказать, что общественная арена полыхала (пока не пришла Храмовая Гора и не напомнила, что и она умеет поджигать). Тысячи текстов в Фейсбуке и Твиттере, гневные реакции в политической системе, угрозы по забастовке в коалиции, послания принимающим решения, статьи, воззвания, мобилизованные телепрограммы.

Хотите еще пример?

Помните заявление ген.директора Orange в 2015г., что он заинтересован вывести его фирму из Израиля? На следующий день после того заявления тут взорвался ненасильственный вулкан. Интернет заполнился текстами, анекдотами и насмешками в адрес компании Orange.

Все работники этой компании вывесили израильские флаги в своих киосках и магазинах, а несколько отважных работников залезли на крышу главного оффиса компании в Рош-Аине и закрыли вывеску с названием компании флагом Израиля. Верно, что были рычаги давления в виде денежных договоров, но общественный вулкан сделал свое дело и ген.директор Orange прибыл в Израиль и извинился.

Гнев — дело общества, ответственность за дальнейшие действия ложится на избранников общества. Общественный гнев прояснит и самому-правому-правительству-за-все-время, что общество ожидает от него реализации политики, ради которой оно было избрано.

Итог — иногда стоит гневаться. Не надо гневаться всегда, желательно (очень) хвалить, когда надо, но безусловно стоит гневаться. Не потому что это полезно для здоровья, а потому что это хорошо для общества. Потому что в государстве Израиль — нравится это вам или нет — гнев приводит к результатам.

Перевод: Лея Халфин — МАОФ

Август-сентябрь 2017