Во вторник 22 января в секторе Газы пали 24 воина Армии обороны Израиля. Это самые многочисленные единоразовые потери, которые понесла израильская армия после трагедии 7 октября. Я смотрел на фотографии погибших молодых людей, опубликованные в израильских СМИ, и не мог сдержать слез.
И я решил посвятить этот номер газеты их памяти. Мне было важно рассказать историю хотя бы одного из них, чтобы мы осознали, что гибель каждого — это трагедия нереализованной жизни и нестерпимой боли близких.
Жители поселения Карней-Шомрон Ася Энтова и Виталий Вовнобой любезно согласились рассказать об одном из военнослужащих, сыне выходцев из бывшего СССР.
Лев Кацин
— Родители 24-летнего старшего сержанта Исраэля Сокола — ваши соседи…
Ася Энтова: Это наши друзья уже почти 30 лет. Когда мы заселялись в этот дом, мы намеренно выбрали их в соседи. Заселение Карней-Шомрона — это отдельная история, США всегда были против того, чтобы здесь строилось поселение. Соколы, такие же отчаянные сионисты, как и мы, поселились на тогда еще совершенно пустом холме. Вместе с нами они преодолевали все проблемы, жили без электричества и телефонной связи.
В этом доме появились на свет пятеро их замечательных детей. Соседи помогали нам растить наших детей, мы помогали им растить их. Потому их дети в каком-то смысле и наши дети. Один из сыновей, замечательный мальчик, окончил школу, отучился в иешиве и пошел служить в боевые части ЦАХАЛа, как и наш сын. Потом он поступил в университет, и тут разразилась война. И их сын Исраэль, и наш были мобилизованы в первый же день войны. Более чем 100 дней они провели на фронте. Поздно ночью, 22 января, родители получили ужасное известие о гибели Исраэля Сокола. Он погиб под развалинами взорванного дома.
— Расскажите о семье Сокол.
Виталий Вовнобой: Они репатриировались из Москвы в 1991 году. Йегошуа (Евгений) — доктор физико-математических наук, получил докторскую степень в институте Вейцмана в Реховоте. Его специализация — ядерная физика, он проводил исследования в ЦЕРН (CERN) — европейская организация по ядерным исследованиям, крупнейшая по размерам в мире лаборатория физики высоких энергий. Сегодня Йегошуа преподает в Иерусалимском технологическом колледже «Махон Лев», одном из лучших вузов Израиля, в котором все студенты также изучают Тору. Супруга Йегошуа, Марина, работала вместе с Асей (Энтовой) в компьютерной фирме. Так мы и познакомились.
Через два месяца после репатриации мы переехали в Карней-Шомрон, жили в маленьком временном домике, с тремя детьми и тещей. Мы пригласили семью Сокол на шаббат, им очень понравилось. В дальнейшем они многократно приезжали — им нравилось всё — и поселение Карней-Шомрон, и климат, и общий дух его жителей. Постепенно Соколы вернулись к традициям нашего народа и стали соблюдать заповеди. Своих детей они направляли в самые лучшие религиозные школы. Я как-то спросила Йегошуа: «А ты мог бы сдать экзамены на раввина?». Он ответил положительно: «Но я очень загружен, да и дополнительное звание мне не нужно». Это семья, которая глубоко вникает во всё, что бы они ни делали.
Виталий: Своих детей Йегошуа и Марина воспитали в духе любви к еврейскому народу и к Стране Израиля. Это то, что характеризует новое поколение. Говорят, что такого не было после Войны за независимость Израиля в 1948 году. Молодое поколение — наша надежда на процветание еврейского народа в этом мире.
Это типичная советская еврейская семья. Интеллигентная. Образование для них очень важно, у всех детей — магистерская степень как минимум. И все они учились в религиозных школах. Исраэль, или как мы его ласково звали, Срулик, год учился в военной иешиве в Маале-Адумим.
Глава этой иешивы — раввин Хаим Саббато, участник Войны Судного дня, один из героев-танкистов, которые спасли нашу страну от лавины сирийских танков. Он произнес прочувствованную речь на похоронах…
— Чем занимаются сегодня их дети?
Виталий: Аня, старшая дочь, получила докторскую степень по биологии, работает в Бар-Иланском университете. Шутят, что научные способности передаются от отца к зятю. Так вот, Анин муж — тоже физик, профессор, у него прекрасная лаборатория в Бар-Иланском университете. Если бы меня попросили показать семью советских евреев, которая вжились в Израиль и его культуру, я бы назвал Соколов. Они всегда старались что-нибудь сделать для страны. В начале 90-х мы вместе участвовали в борьбе против соглашений Осло, потом вместе протестовали против одностороннего размежевания и изгнания евреев из поселений Газы. Яков Сокол, старший сын, — военный врач, он получил научную докторскую степень PhD и занимается разработкой лекарств от инфекционных болезней.
Ася: Стоит добавить, что все дети очень музыкальные, играют на разных инструментах. В общем, интеллигентные еврейские дети, читали классику, параллельно глубоко изучая религиозные дисциплины.
— Где воевал Исраэль Сокол?
Виталий: Исраэль служил в подразделении, которое находилось на границе с Газой. Он неоднократно просил перевести его в часть, в которой он служил во время учебы в иешиве и которая находилась в глубине Газы. Командиры, которые выступали на кладбище, говорили, что он пользовался огромным авторитетом и уважением среди солдат. Он успел поступить на физический факультет Еврейского университета в Иерусалиме, а это очень и очень непростой факультет. Срулик блестяще окончил первый курс. Параллельно у него было очень глубокое религиозное образование, не на уровне формального соблюдения традиций.
Ася: Он знал, как развивалась традиция, какой она была раньше, какая она сейчас. Я также хотела бы упомянуть, что Исраэля назвали в честь прадедушки. И он тоже погиб — во Второй мировой.
Виталий: Я завидую этому поколению. И репатриантам из разных стран, и уроженцам страны. Эти люди сочетают то лучшее, что есть в мировой культуре, с нашей, еврейской традицией и культурой.
Когда война началась, мобилизовалось 130% от числа тех, кого призвали. Обычно призывают больше нужного количества с учетом того, что кто-то может заболеть, не явиться и так далее. На эту войну пришло 130%.
Ася: Молодые люди, находившиеся за границей — учеба, экскурсия — целыми самолетами полетели в Израиль, чтобы явиться на призывные пункты.
— Также и многие живущие за границей евреи мобилизовались на защиту Израиля. Кто-то помогает материально, кто-то стал волонтером в госпитале. Несколько лет назад два моих ученика прошли службу в ЦАХАЛе и вернулись в Бруклин, но вскоре после трагедии 7 октября они приехали в Израиль и оказались в боевых частях с моими сыновьями.
Виталий: У этого поколения в жизни есть смысл, это крайне важная вещь. Многие люди на Западе, как мне кажется, посвящают свою жизнь обогащению. У них практически нет смысла в жизни. Раньше мы называли это мещанством…
Ася: Сегодня многие говорят о саморазвитии и самореализации. Однако вопрос в том, во имя чего человек развивается? Если это делается только для себя, то, как гласит трактат Талмуда «Поучения отцов»: «Если я не за себя, то кто же за меня? Но если я только за себя, то зачем я?»
— Царь Давид призывал служить Всевышнему с радостью. Что это значит? Что ты обязан радоваться? Но ведь в чувствах мы не вольны. Впрочем, если служба Всевышнему выражается в исполнении своей миссии, в службе своей семье, своей общине, своему народу и даже всему человечеству, то радость станет следствием жизни, полной смысла. Вам есть во имя чего жить и во имя чего умирать.
Виталий: Это поколение действительно живет с радостью. Еврейская жизнь в Израиле идет от праздника к празднику. Каждый Новый год – Рош-Хашана, который мы отмечаем, демонстрирует какой-то дополнительный аспект радости. Это не мрачное служение, как у монахов и схимников, это (радость при выборе жизни) выбора смысла жизни. В Торе сказано: «И выбери жизнь». Израиль победит именно потому, что мы выбираем жизнь.
У Исраэля есть приятель, с которым они учились и который вместе с ним служил более 100 дней на войне. Неделю назад они получили увольнительную, чтобы друг смог сыграть свадьбу. Сейчас, во время войны, мы видим огромное количество свадеб. Много света, много детей. И поэтому, несмотря на то, что у нас очень страшный враг, мы победим.
— Вы упомянули, что мы живем от праздника к празднику, а трагедия произошла в канун Нового года деревьев, Ту би-Шват. Я понимаю, что это тяжело, но если бы вас попросили произнести тост для наших читателей в Америки за столом, ломящимся от фруктов Страны Израиля, что бы вы сказали?
Ася: Человек, который сажает дерево, не всегда может вкусить его плоды. Но этого человека всегда будут вспоминать с благодарностью. На наших глазах на пустынных холмах Самарии появлялись деревья, прилетали птицы и строились еврейские дома. В Ту би-Шват мы собираемся посадить дерево в честь Исраэля Сокола. Он лёг в эту землю, как зерно. Это зерно обязательно прорастет добрыми делами, которые мы будем совершать в память о нем. Мы всегда об этом будем помнить. И память о нем передадим детям и внукам.
Оцените пост
(голосовало: 4, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
