Сынам Израиля велено доставить чистое оливковое масло для зажигания храмового светильника — Меноры. Даны указания по изготовлению восьми служебных одежд Первосвященника.
Эти одежды включали в себя: хошен — нагрудник из ткани, в который вправляли двенадцать драгоценных камней с именами колен Израиля; эйфод — фартук на лямках; меиль — длиннополая мантия без рукавов с золотыми колокольчиками и гранатами на подоле; ктонет — клетчатый хитон из льняной ткани; мицнефет — головной убор в виде тюрбана; авнет — длинный вышитый пояс; циц — золотая пластина для ношения на лбу и михнасаим — короткие штаны до колен. Моше должен провести семидневный обряд посвящения в должность Аарона и его сыновей-коэнов. Церемония включала в себя жертвоприношения, облачение священников в новые одежды и помазание Аарона священным маслом. Б-г велит дважды в день — утром и перед заходом солнца — приносить в жертву годовалого ягненка. Это жертвоприношение, совершаемое в передвижном Храме, Мишкане, дополняется хлебным даром и возлияниями вина и масла. В конце раздела Б-г велит изготовить жертвенник для воскурения благовоний. Перечисляются конструктивные детали этого жертвенника, обслуживать который поручено также первосвященнику Аарону и его потомкам.
***
«И прикажи ты сынам Израиля, и они доставят тебе чистое оливковое масло, выжатое из маслин, для освещения…» (27:20). Ночь. По неосвещенной деревенской улице медленно бредет слепой человек, обшаривая палкой каждую неровность. К нему подходит случайный прохожий, держа перед собой фонарь, берет его за руку и предлагает: «Давайте я вас провожу». После недолгого пути в кромешной тьме они подошли к дому, где жил слепой, и тот предлагает своему поводырю войти вместе с ним. Поводырь осторожно входит в темное, как могильный склеп, жилье, продолжая держать зажженный фонарь.
«Вы были так добры ко мне, — говорит слепой. — Что я могу сделать для вас?» — «Пожалуйста, зажгите свет», — следует ответ. И слепой охотно и даже с радостью выполняет просьбу своего зрячего спутника. Его гость вовсе не нуждается в дополнительном освещении: ему вполне хватает фонаря, но он хочет, чтобы слепой чувствовал себя менее обязанным ему за оказанную помощь, поэтому он предоставил ему возможность отплатить встречной, хотя и совершенно излишней услугой.
В начале сегодняшнего раздела «Тецаве» Б-г заповедует Моше: «И прикажи ты сынам Израиля, и они доставят тебе чистое оливковое масло, выжатое из маслин, для освещения — чтобы зажигать светильник, постоянно». Речь идет о зажигании Меноры, храмового светильника.
Б-г не нуждается в свете. Ему лично не нужны эта и все другие заповеди. Они необходимы нам. Всевышний в своей безграничной щедрости предоставляет нам возможность «давать» Ему то, что мы можем дать, чтобы мы не чувствовали неловкость, принимая от Него бесконечные дары, которыми Он непрерывно осыпает нас от рождения до смерти. Ведь мы, евреи, знаем, что все в этом мире — от Б-га.
Отсюда мы учим золотое правило в общении с людьми. Оказывая ближнему какую-то услугу, надо оставить за ним возможность «расплатиться», оказать встречную услугу, даже если мы в ней не нуждаемся. Это и будет наш самый ценный дар. Тем самым мы избавляем человека от неприятного чувства зависимости, от неоплаченного долга. Получая его «плату», мы как будто вторично вознаграждаем его.
Непотопляемые
Заповедь зажигания Меноры содержит еще одну глубокую философскую мысль. Б-г повелевает использовать для этой цели «чистое оливковое масло, выжатое из маслин». Еврейский народ похож на маслину: из нее можно выжать масло только под давлением. Так и евреи. Свое истинное величие, ум, изобретательность, высокую нравственность, тягу к знаниям и справедливости они проявляют лишь в условиях угнетения и преследования. Сытая спокойная жизнь им не на пользу.
Еврейский народ можно сравнить также с растительным маслом. Масло не смешивается с водой и другими жидкостями; оно всплывает на поверхность. Так и Израиль. Во все эпохи он возвышался над другими народами и никогда не смешивался с ними, не ассимилировался.
Как бы евреев ни преследовали, каким бы испытаниям ни подвергали, они всегда превосходили своих угнетателей, всегда выделялись на общем фоне.
В виде исключения
«И соткут эйфод из нитей золотых и нитей голубой шерсти, багряницы и червленицы, и льняных нитей, скрученных вместе» (28:6). Комментаторы обращают внимание на то, что три предмета из одежд Первосвященника — хошен, эйфод и пояс — содержали смесь шерсти и льна, т. е. «шаатнез», который в принципе запрещено носить евреям. На это в Торе предусмотрена специальная заповедь.
Однако в «бигдей-кеуна», священные одежды, эту смесь не только можно, но и нужно включить. Коэну, не носившему ткань из «шаатнеза» в комплекте служебных одежд, полагалось суровое наказание — казнь «с небес». Правда, обязательное ношение «шаатнеза» распространялось только на время храмовой службы. Как только коэн заканчивал свою работу в Храме, он должен был облачиться в одежду без «шаатнеза».
Ответ по «подсказке»
«И сотки хошен, выясняющий истину…» (28:15). Одежды Первосвященника не только придавали ему особый царственный вид, как сказано в разделе: «И сделай священные одежды для Аарона, брата твоего — для почета и великолепия». Эти одежды выполняли определенные функции. Например, хошен, «выясняющий истину», обладал уникальным свойством. В период Первого Храма, когда Первосвященник задавал Всевышнему какой-нибудь вопрос, на 12 драгоценных камнях с именами колен Израиля, украшавших этот нагрудник, высвечивались буквы, и Первосвященник составлял из них ответ по «подсказке» Свыше.
Впрочем, такая проницательность порой изменяла ему. В книге пророка Шмуэля рассказывается о встрече Первосвященника Эли с Ханой, матерью Шмуэля. Эли увидел, что Хана беззвучно шевелит губами и решил, что она пьяна. На хошене высветились в этот момент буквы шин, каф, реш, хей. Эли неправильно соединил их и получил «шикора» — пьяная. Провидческий дар на время покинул его. Он не понял, что Хана была «кшера» — принята Б-гом, «кошерна» в Его глазах.
Субботний чолнт против Амалека
Эта суббота называется «Шаббат захор», «Шаббат — Помни!». В канун праздника Пурим, который мы будем отмечать на следующей неделе, нам заповедано вспомнить о наших заклятых врагах амалекитянах, от которых произошел злодей Аман, задумавший истребить всех евреев Персии. Поэтому чтение недельного раздела Торы будет завершено специальным отрывком из книги «Дварим»: «Помни, что сделал тебе Амалек в пути, когда уходили вы из Египта, как застал он тебя в пути и перебил у тебя всех ослабевших…а ты был изнурен и утомлен, и не побоялся он Г-спода» (25:17,18).
Помнить об Амалеке — это заповедь из Торы. Но какая связь между Амалеком и шаббатом? В Торе сказано, что Амалек напал — когда застал тебя в пути («ашер карха ба-дерех»). Слово «карха» имеет три смысла: «случайность», «духовная нечистота» и «холод».
Шаббат противостоит этим трем вещам. Амалек пытается отравить сознание людей идеей, что все в мире — «микре», случайное совпадение, стечение обстоятельств. Отмечая шаббат, мы свидетельствуем, что Б-г создал мир за шесть дней, и что ничто в мире не случайно.
Кроме того, Амалек представляет собой вид духовной нечистоты — «кери», половые выделения. Шаббат же подобен микве, очищающей еврейскую душу. В субботней молитве мы просим Творца: «Очисть наши сердца, чтобы мы служили тебе правдой».
Третье значение слова «карха» — холод. Естественное стремление еврейского народа — служить Б-гу с горячей убежденностью. Амалек стремится нас «охладить», вселить в нас цинизм и равнодушие. Всю трудовую неделю мы заняты делами, которые толкают нас ближе к Амалеку и отдаляют от иудаизма. Но в шаббат в нас снова пробуждается ощущение близости к Творцу. Шаббат греет еврейскую душу, вселяет в нее стремление воссоединиться c Высшим Источником всякого блага.
Оцените пост
(голосовало: 4, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
