Еврейский Мир

Есть два вида рабства – рабство физическое и рабство духовное. Рабство физическое было в Египте, и мы ушли из него в физическую свободу в пустыню Синай и далее в Землю Обетованную. Рабство физическое распознать легко – это работа по принуждению в цепях, под плетью или из-за страха. Рабство духовное распознать намного сложнее, и избавиться от него намного сложнее. Поэтому многие из нас, выйдя из физического рабства в Египте, заменили это рабство добровольным духовным рабством, так и оставшись рабами. И здесь как раз проходит линия духовного раздела между языческим и истинным иудаизмом.

Когда один обязательный свод правил поведения заменяется другим обязательным сводом, рабство сохраняется – если не физическое, то духовное. И это потому, что в основе духовной свободы находится индивидуальный разум – свобода каждого индивидуума, сотворенного «по образу и подобию Бога», самому определять, «что такое Хорошо, и что такое Плохо» в тех уникальных жизненных ситуациях, в которые он попадает постоянно. Каждый индивидуум должен определять «что такое Хорошо, и что такое Плохо» на основе его уникального понимания концепций нравственности по Торе. А языческий иудаизм пытается предотвратить использование своего индивидуального разума и направить евреев на использование духовных коллективных догм, а это и есть духовное рабство.

Все это легко прослеживается в вопросах и ответах в традиционной Агаде, которые задаются для того, чтобы вспомнить суть исхода из физического рабства в Египте в возможность стать духовно свободным – в возможность, которую далеко не всем удается реализовать.

Агада напоминает нам, что в Египте «Рабами были мы», и мы должны всегда помнить уроки нашего Исхода, потому что и сегодня многое привлекает нас в рабстве – не физическом, а духовном.

При проведении Седера среди всего прочего Агада напоминает: «Рабами были мы фараону в Египте, и вывел нас оттуда Бог, Господин наш, рукою сильною и мышцею простертою. Если бы Пресвятой, да будет Он благословен, не вывел бы отцов наших из Египта, то и мы, и дети наши, и дети наших детей остались бы рабами фараону в Египте». И после этого Агада призывает попросить четырех вымышленных сыновей задать вопрос о том, как они понимают то, что Всевышний повелел делать нам после исхода из Египетского рабства. Среди этих сыновей один сын мудрый, другой — нечестивый, третий — простодушный, четвертый — который не спрашивает. И вот в реакции ведущего Седер на ответы сыновей легко прослеживаются признаки языческого иудаизма, призывающего укреплять свое собственное духовное рабство, по сравнению с возможной реакцией другого ведущего, который следует традициям истинного иудаизма, противостоящего духовному рабству в любой его форме.

(1)  Мудрый сын (хахам) задает следующий вопрос: «Каковы свидетельства, правила и законы, которые заповедовал нам Господь, Бог наш?».

• Ведущий с традициями языческого иудаизма расскажет этому сыну во всех подробностях о законах Седера вплоть до самого конца Седера — что нельзя есть что-либо после афикомана. Этот ведущий делает главным в его ответе следование новому своду инструкций, полученных откуда-то «сверху», что приводит опять к духовному рабству. Если инструкции фараона заменены инструкциями другого земного божка, будь то президент, премьер-министр, губернатор, или даже раввин, это все то же «египетское рабство», но в другой упаковке. Духовная свобода предполагает, что духовно свободный человек, созданный «по образу и подобию Бога», будет следовать своим индивидуальным инструкциям, созданным им самим на основе его индивидуального понимания концепций Торы, выработанного с помощью раввинов, школы и родителей.
• Ведущий с традициями истинного иудаизма, скорее всего, призовет к постоянной бдительности, направленной на сохранение индивидуальной духовной свободы в нашем иудейско-христианском мире, где земные божки разного калибра предлагают разные материальные и духовные блага в обмен на индивидуальную свободу. Примеров тому в реальной жизни США множество. Это и Обамакэр, предлагающий бесплатную медицинскую помощь всем якобы неспособным платить, если только мы согласимся обменять свою свободу принимать свои индивидуальные решения по сохранению своего здоровья на заботу о себе государства-фараона. Это и обязательные для исполнения религиозные ритуалы, когда индивидуальные попытки внести в них что-то другое, что подсказывает тебе твой свободный дух, приводят к тому, что твоя собственная духовная община-фараон отторгает тебя.  Это и попытки заглушить дискуссию в газете по идеям, которые выходят за рамки существующих догм. Это и многое-многое другое, что постепенно приводит к сдаче позиций духовной свободы в обмен на стабильное положение духовного раба под руководством начальника-фараона.

(2)  Нечестивый сын (раша) задает следующий вопрос: «Что это за служение у вас?» «У вас» (подчеркивает он) — а не у него.

• Ведущий с традициями языческого иудаизма воспримает это, как попытку этого сына вывести себя из общины Израиля и тем самым отвергнуть самые основы существования евреев. И этот ведущий обязан «притупить зубы этому сыну» и сказать ему, что Бог еще не вывел его из Египта. «Притупить зубы» равноценно «зажать рот», то есть приказ следовать тому, что тебе говорят, что по определению является духовным рабством.
• Ведущий с традициями истинного иудаизма, скорее всего, воспримет слова этого сына, как проявление свободной духовности, и попытается ввести «свободолюбивые» мысли этого сына в рамки истинного иудаизма. Этот ведущий покажет, что «у меня» является частью «у вас», как и должно быть в истинном иудаизме людей, вышедших из египетского рабства в духовную свободу.

(3)  Простодушный сын (там) задает совсем простой вопрос: «Что это?».

• Ведущий с традициями языческого иудаизма говорит этому сыну: «Силою руки вывел Бог нас из Египта, из дома рабства». Но для чего вывел, и что надо делать, чтобы опять не попасть в рабство – в наше время в рабство духовное, не говориться. И поэтому простодушный сын не подключается к разговору, который мог бы помочь этому сыну узнать, что представляет собой свобода и как надо ее сохранять.
• Ведущий с традициями истинного иудаизма на вопрос «Что это?» расскажет, чем отличается рабство духовное от духовной свободы, и что Всевышний вывел нас из рабства египетского, чтобы мы жили духовно свободными по Его образу и подобию, и как мы, как народ Избранный, должны помогать всем исходить из рабства в свободу.

(4)  А последний сын молчит – он даже не знает, как и что спросить.

• А здесь уже, наверное, языческий и истинный иудаизм не должны отличаться. Этому сыну надо просто объяснить, что стоит за фразой «И расскажи сыну своему в тот день, говоря: ради этого сделал мне Бог при выходе моем из Египта». С этим сыном надо ждать до лучших времен, а пока ему нужен простой набор правил поведения — будь этот набор истинным или языческим. И мне представляется, среди нас много таких взрослых сыновей.

Таким образом, праздник Пейсах и ритуальный Седер могут быть проведены по-разному. Языческий иудаизм проводит Пейсах и Седер как возвеличивание духовного рабства. Языческий иудаизм провозглашает: мы хотим быть в рабстве духовном, но не в египетском, а в своем собственном. Истинный иудаизм утверждает что-то совсем противоположное: мы вышли из рабства египетского не для того, чтобы продолжить рабство в «своем собственном соку» — мы вышли из рабства египетского, чтобы быть духовно свободными «по образу и подобию Бога». 

Оцените пост

(голосовало: 8, средняя оценка: 2,00 из 5)

Загрузка...

Поделиться