Продолжение. Начало в № 694
НАХОДКА В КАБИНЕТЕ МЕНЖИНСКОГО
В ходе подготовки показательного процесса над Зиновьевым и Каменевым заместитель начальника секретно-политического отдела НКВД Исаак Штейн получил указание Генриха Ягоды разыскать в архивах НКВД документы о бывших офицерах Охраны, которых предполагалось использовать в качестве свидетелей. По требованию Сталина, эти офицеры должны были подтвердить, что завербовали «двурушников» — Зиновьева и Каменева. Штейну было поручено просмотреть бумаги в кабинете Менжинского, который до сих пор оставался опечатанным после его смерти. По своей должности Штейн, как и расстрелянный в 1929 году Рабинович, имел доступ к бумагам главы Лубянки.
Разбирая личный архив Менжинского, Штейн неожиданно наткнулся на папку с надписью «Иосиф Джугашвили». Он заглянул в нее и увидел тюремную фотографию Сталина и документы Охраны, которые, как он предположил, должны подтвердить героическое революционное прошлое вождя советского народа. Он хотел немедленно доложить Ягоде, что нашел очень важные для Сталина документы, но что-то его остановило, и он начал их читать.
Вскоре восторг сменился ужасом. Особенно его поразило письмо полковника Еремина директору Департамента полиции Белецкому с описанием карьеры Сталина в Охране. Не меньшее отвращение вызвало письмо Джугашвили товарищу министра внутренних дел Золотареву с просьбой сместить Малиновского и назначить его главным агентом Охраны в большевистской партии (член ЦК и депутат Думы Роман Малиновский был агентом Охраны. Расстрелян после октябрьского переворота — И. С.). Несколько дней Штейн находился в полном замешательстве, не зная, что ему делать со страшной находкой. В его глазах Сталин внезапно превратился из «друга и ученика Ленина» в омерзительного предателя и злодея. Он почувствовал себя невольным соучастником сталинских преступлений перед партией и народом.
Довериться своему непосредственному начальнику Мочанову или Ягоде он не мог: оба были беспринципными карьеристами, лакеями Сталина. Штейн поехал с папкой в Киев к своим друзьям по Гражданской войне: наркому НКВД Украины В. Балицкому и его заместителю З. Кацнельсону. Балицкий и Кацнельсон были ошеломлены находкой Штейна и вначале заподозрили, что папка сфабрикована. Они подвергли все документы тщательной экспертизе и, убедившись в их подлинности, приняли решение сделать все, чтобы спасти страну от агента Охраны, пробравшегося на самую вершину власти.
Они понимали всю трудность стоявшей перед ними задачи. Сталина окружали телохранители, в его распоряжении был аппарат НКВД с бесчисленными агентами и внутренними войсками. В то время единственной силой, способной противостоять Сталину, была Красная Армия, среди руководящего состава которой у Балицкого были близкие друзья: маршал Михаил Тухачевский и первый заместитель наркома обороны Ян Гамарник. Балицкий ознакомил их с этими документами, и они совместно решили свергнуть Сталина.
Так созрел заговор против Сталина, возглавляемый Тухачевским. Как обычно в таких случаях, у каждого из заговорщиков были надежные друзья, которых посвятили в планы заговора: командующий Киевским военным округом Иона Якир, командующий Белорусским военным округом Иероним Уборевич и начальник Управления кадров наркомата обороны комкор Борис Фельдман. Они получили фотокопии письма Еремина, в котором четко и ясно описывалась вся карьера Джугашвили, а не ее отдельные эпизоды.
Часть заговорщиков считала, что Сталина надо сначала убить, а потом предъявить папку членам ЦК. Другие настаивали на аресте Сталина и представлении этой папки суду в качестве улики. Окончательно был принят план пригласить Сталина на предстоящие в Белорусском военном округе маневры и там его арестовать. При этом Тухачевский и Гамарник предлагали провести над Сталиным партийный суд. Но комкор Фельдман уговаривал убить Сталина немедленно, ибо любое промедление опасно. «Разве ты не видишь, куда это ведет? — говорил он Тухачевскому. — Он нас всех передушит, как цыплят. Необходимо действовать». Тухачевский возражал: «То, что ты предлагаешь, — государственный переворот. Я на это не пойду». Тухачевского поддержал Якир.
До Сталина действительно дошли слухи о том, что компрометирующие его документы якобы видел Михаил Томский — лидер советских профсоюзов. Реакция Сталина последовала незамедлительно. Сталин приехал на дачу Томского выведать, что тому известно. Некоторое время они беседовали в закрытой комнате. Внезапно Сталин выбежал оттуда с перекошенным от злобы лицом, за ним шел Томский, нецензурно ругая Сталина. Через несколько минут сын Томского Юрий услышал выстрел. Его отец покончил с собой.
ДОСЬЕ ТУХАЧЕВСКОГО
Угроза провала заговора военных, возглавляемого Тухачевским, исходила не только от слухов о компрометирующих Сталина документов, хотя и этого было достаточно. Уничтожить Тухачевского Сталин решил еще в 20-е годы, начав тогда собирать против него улики, известные под названием «Досье Тухачевского». Тухачевский принадлежал к ненавистной Сталину группе «военных специалистов». В 1920 году во время войны с Польшей Тухачевский командовал войсками, которые потерпели поражение в сражении за Варшаву. Тухачевский обвинил Сталина в том, что он не послал ему вовремя 1 Конную армию.
В 1926 году Михаил Фрунзе, сменивший Троцкого на посту наркома обороны, получил инспирированный Сталиным донос на Тухачевского и наложил резолюцию: «Партия всегда верила товарищу Тухачевскому, верит ему теперь и всегда будет верить». В 1935 году в НКВД поступил очередной спровоцированный Сталиным донос на Тухачевского о том, что «генерал Тургуев» организует в Красной Армии заговор (Тухачевский под фамилией Тургуев ездил в Германию в 1931 году по поручению наркома обороны). Ягода, прочитав донос, сказал: «Это несерьезный материал, положите его в архив».
Но Сталин считал этот материал очень серьезным. Тухачевский не подозревал, что стал преградой для тайной политики Сталина, искавшего сближения с Гитлером.
31 марта 1935 года «Правда» опубликовала статью Тухачевского, в которой он, анализируя агрессивные планы Гитлера, предсказал, что Германия развяжет войну, напав на европейские страны и Советский Союз. В то время Максим Литвинов, нарком иностранных дел, стремился объединить европейские страны против германского фашизма. Ни Литвинов, ни Тухачевский тогда не знали, что Сталин через своих доверенных лиц тайно пытался войти в сговор с Гитлером, к которому он испытывал огромное уважение.
Попытки Сталина сблизиться с Гитлером начались вскоре после провала в июне 1934 года путча Эрнеста Рема, лидера «коричневорубашечников». Сталин был в восторге от «кровавой чистки», которую устроил Гитлер, расстреляв руководителей путча. Расправа с Ремом послужила примером для расправы Сталина со старыми большевиками и Кировым. Для пополнения «Досье Тухачевского» Сталин использовал также полученные под пытками показания о «террористической группе» подсудимых на процессе Зиновьева — Каменева.
К середине 1936 года сложилась необычная ситуация: агентурная папка Сталина с документами, изобличающими его как агента Охраны, была в центре одного заговора, а «Досье Тухачевского» со сфабрикованными Сталиным доказательствами преступной деятельности Тухачевского — в центре другого. Успех каждого из них зависел от того, кто кого опередит. Сталин не подозревал, что его агентурная папка находится у Тухачевского, а Тухачевский не знал, что Сталин избрал его очередной жертвой.
Начальник Иностранного отдела НКВД А. Слуцкий был направлен за границу, чтобы подбросить разведке Чехословакии «доказательства» преступной связи Тухачевского с Гитлером и Троцким, а также «план» нападения Германии на Чехословакию. Президент Бенеш поручил своему послу в Москве передать информацию, «если возможно, лично Сталину». Сталин поблагодарил Бенеша «за дружественный акт». Решив, что одной этой провокации недостаточно, Сталин в конце декабря 1936 года еще раз послал в Прагу Слуцкого с целым портфелем документов, уличающих Тухачевского. Тухачевский был обречен.
Сталин продолжал укреплять свою неограниченную власть. В марте 1937 года он устроил настоящую бойню среди подчиненных Ягоды, который был арестован 3 апреля. Его заменил «кровавый карлик» Николай Ежов. По замыслу Сталина, Ягода и Тухачевский должны были стать главными подсудимыми на очередном показательном процессе над «немецкими шпионами» и «агентами Охраны». Но Сталин откладывал арест Тухачевского, ожидая от Слуцкого дополнительных доказательств «предательской» деятельности маршала, а также «улик», которые Сталин надеялся получить от окружения самого Гитлера.
К началу мая «Досье Тухачевского» распухло от фальшивок, и Сталин был почти готов отдать приказ об его аресте. Но в ночь на 19 мая произошли события, которые изменили все его планы. Во время обыска на квартире арестованного командира Красной Армии была обнаружена фотокопия одного из документов агентурной папки Сталина. Это был доклад полковника Еремина директору Департамента полиции Белецкому с кратким описанием карьеры Сталина в Охране. Реальная угроза его власти со стороны заговорщиков, завладевших агентурной папкой, резко изменила поведение Сталина. Его обуял панический страх. Ему уже было не до Тухачевского, но кто такие заговорщики, он еще не знал.
Продолжение следует
Оцените пост
(голосовало: 2, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
