ПРОГНОЗ ПОГОДЫ

Нечто подобное происходит в мировой политике. Британский премьер Тони Блэр, ставший на полгода главой Евросоюза, избрал доминантами своего предстоящего правления две идеи: экономическую помощь Африке и борьбу с глобальным потеплением. По его мнению, обе эти идеи, пропагандируемые также генсеком ООН – главным, так сказать, «метеорологом» планеты – обречены на успех. Для подтверждения этого прогноза Тони Блэр прибыл на консультацию к президенту США. Тот, однако, отнёсся к прогнозу коллеги скептически. Очередное списание долгов и денежные вливания вряд ли помогут африканцам без становления там хотя бы зачатков демократии. И насчет борьбы с глобальным потеплением у Джорджа Буша иное мнение. Он полагает, что раз индейцы заготавливают дрова… Простите, не индейцы и не дрова… Раз добыча и потребление нефти в мире интенсивно растет, несмотря на высокие цены, то это значит, что никто всерьез и не думает снижать выброс в атмосферу продуктов ее сгорания. Да и не этими выбросами вызвано наблюдающееся потепление климата планеты.

За сто лет средняя температура поверхности нашей планеты выросла примерно на один градус. Казалось бы, мелочь, но влияние даже такого малого потепления мы отчетливо видим в таянии льдов вблизи полюсов и на горных вершинах, в отступлении вечной мерзлоты в одних районах и в расширении зоны пустынь в других. Что сулит продолжающееся потепление нашей планете? Если не ныне живущим, то каково будет нашим праправнукам? Для предсказания будущего традиционно оглядываемся назад: является ли потепление климата стабильным процессом? Оказывается, нет. Тысячелетие назад в Англии вызревал виноград, потом похолодало, покрытая льдом и снегом Гренландия некогда была зеленой, о чем нам говорит и ее название. А отпечатки листьев папоротника на каменноугольных пластах северных месторождений – не доказательство ли того, что давным-давно там было вовсе не холодно? Бывали, значит, на Земле и потепления, и похолодания. Циклами набегали, вот и надо эту цикличность постичь. На то и наука, возможности которой теперь просто фантастичны.

Я прочитал, например, в американском журнале «National Geographic», что изучение древнейших окаменелостей – раковинок и даже пыльцы доисторических растений – открывает возможность заглянуть в прошлое планеты на миллионы лет. Но там же приведены и более доступные нам для понимания результаты исследования антарктического льда.

Суть научной работы состояла в том, чтобы узнать, как в прошлом менялся климат планеты. Для этого на станции «Восток» в Антарктиде пробурили скважину в толще ледника на глубину более трёх километров, добравшись до льда, образовавшегося 400 тысяч лет назад. Множество проб льда, извлеченного из разных глубин и соответственно помеченного временем образования, подвергли комплексному исследованию с изучением его состава и структуры, а также особенностей «доисторического» воздуха в пузырьках, захваченных льдом при замерзании и сохраненного для нас в первозданном виде. Тонкими методами ученые ухитрились определить содержание углекислого газа в воздухе пузырьков, а по соотношению изотопов кислорода – температуру воздуха при замерзании воды. При графическом обобщении множества результатов получилась впечатляющая картина, которую я упрощенно изобразил на диаграмме.

Поясню обозначения. Буквы на диаграмме выражают время: а – 400 тысяч лет назад; б – 300 тысяч лет назад; в – 200 тысяч лет назад; г – 100 тысяч лет назад; д – в настоящее время. Зубчатая кривая 1 отражает температуру антарктического воздуха; кривая 2 – содержание углекислого газа в воздухе. Масштабы отражения этих величин на диаграмме подобраны так, чтобы эти кривые оказались рядом.

Что же мы видим? Кривые 1 и 2 почти совпадают, то есть в истории планеты температура воздуха и содержание в нем углекислого газа менялись как бы согласованно. Причинно-следственная связь тут очевидна, но что есть причина и что есть следствие? Приверженцы гипотезы парникового эффекта, предложенной сто лет назад шведским ученым Сванте Аррениусом и исповедуемой сторонниками Киотского протокола об ограничении выбросов углекислого газа в атмосферу, объяснят это тем, что повышение содержания углекислого газа усиливает парниковый эффект, из-за чего повышается температура воздуха. Другие ученые, считающие, что Киотский протокол порождён мистификацией, говорят, что, наоборот, изменение концентрации углекислого газа следует за изменением температуры воздуха. При детальном рассмотрении результатов исследования антарктического льда обнаружилось, что изменение температуры в большинстве измерений несколько опережает изменение концентрации углекислого газа, то есть температурный фактор первичен, он является причиной, а углекислый – вторичен, это есть следствие.

Иначе говоря, хотя гипотеза парникового эффекта красива и привлекает своей простотой, для объяснения климата планеты она не подходит. Ее сторонники настаивают на сокращении промышленных выбросов углекислого газа в атмосферу, а их оппоненты считают, что это ничего не даст. Суть в том, что 95% углекислого газа планеты растворено в мировом океане. Растворимость газа в воде с повышением температуры понижается. Поэтому при потеплении океан выдыхает часть растворенного газа в атмосферу, а при охлаждении – поглощает его. Мощь мирового океана не сопоставима с силами человечества, так что люди не в состоянии здесь что-то изменить.

Но оставим пока вопрос о причинно-следственной связи и вернемся к рассмотрению диаграммы. На кривых 1 и 2, кроме явного пика в настоящее время, мы видим примерно такие же пики в прошлом, повторявшиеся примерно через каждые 100 тысяч лет, когда на Земле не было ни промышленности, ни людей. О чем же трезвонят нам записавшиеся в экологи сторонники Киотского протокола? В свете научно доказанных фактов их позиции рушатся, и вся Киотская затея обретает только политический оттенок – как средство давления на высокоразвитые страны, прежде всего на США, чтобы притормозить их промышленный рост.

Формально Киотский протокол после присоединения к нему России (что нельзя было не признать политическим, по смыслу антиамериканским решением президента Путина, поскольку Российская Академия Наук была против присоединения к Киотскому протоколу) вступил в силу, но Соединенные Штаты, как твердо заявил президент Буш, его отвергают как неприемлемый. Сейчас уже абсолютно ясно, что и с научной точки зрения Киотские решения несостоятельны.

Итак, климат планеты от нас, мелких букашек, поселившихся кое-где на ее поверхности, не зависит. А отчего он зависит? Конечно, он зависит от активности Солнца. Наблюдения за пятнами на поверхности светила фиксировали примерно 11-летний цикл увеличения и уменьшения излучаемой им энергии. Несомненно, есть и пока неизвестные нам более продолжительные циклы. Года два назад появилось сообщение голландского астрофизика Пирса Ван дер Меера, эксперта Европейского космического агентства, о необычном разогреве в глубинах Солнца. Это подтверждается и американскими учеными, зафиксировавшими на снимках из космоса необычно гигантские протуберанцы (плазменные вздувания) в солнечной короне. Естественно, чем больше энергии излучает Солнце, тем теплее на Земле, – вот фактор, на фоне которого просто смешно выглядят попытки объяснить глобальное потепление деятельностью людей.

Кроме активности Солнца, на климате Земли сказывается и ориентация ее относительно Солнца. Как всем известно, сменой времен года мы обязаны наклону земной оси по отношению к плоскости земной орбиты. Не всем, однако, известно, что этот наклон то увеличивается, то уменьшается, и происходит это с циклом в 41 тысячу лет. Кроме того, земная ось качается вокруг перпендикуляра к плоскости земной орбиты, совершая циклы за 19 тысяч и 23 тысячи лет. Этими изменениями, накладывающимися одно на другое, можно объяснить представленные на диаграмме сравнительно небольшие колебания земных температур в промежутках между основными максимумами, периодичность которых составляет примерно 100 тысяч лет. Отчего же такая периодичность?

По мнению ученых, представленному в «National Geographic», она связана с тем, что орбита Земли под влиянием космических тяготений с таким же (приблизительно стотысячелетним) циклом изменяется, становясь, то более эллиптической, то близкой к круговой. Когда она становится более эллиптической, два раза в год Земля оказывается несколько ближе к Солнцу и, конечно, при этом больше нагревается.

Теперь, уважаемый читатель, обратите внимание на кривую 3, которая на диаграмме отражает степень эллиптичности земной орбиты: ее взлёты соответствуют увеличению эллиптичности, то есть приближению Земли к Солнцу, а падения – уменьшению эллиптичности орбиты, когда такое приближение становится несущественным. Как легко заметить, вычисления астрономов и результаты исследования антарктического льда настолько согласуются, что любому непредвзятому человеку, политически не ангажированному, ищущему только истину, а не свой интерес, при ознакомлении с научными данными становится ясно, что никакие Киотские протоколы и решения ООН не могут притормозить нынешнее глобальное потепление, как не могут они повлиять на полёт нашей планеты и всей Солнечной системы в космосе.

Доля солнечной энергии, воспринимаемая Землей, обратно пропорциональна квадрату расстояния ее от Солнца. Поэтому даже малое приближение к Солнцу дает существенное (в квадрате) увеличение получаемой энергии. Посмотрите на диаграмму, читатель: теперь мы на максимуме эллиптичности земной орбиты, поэтому и на максимуме получаемого от Солнца тепла. В периоды, когда орбита была близка к круговой, наша планета получала меньше тепла, что вело к похолоданию и даже оледенению, причем, как известно науке, ледниковые периоды на Земле имели место неоднократно. Это можно увидеть и на диаграмме по нескольким резким снижениям температуры антарктической поверхности за прослеженные 400 тысяч лет земной истории.

Что можно сказать о будущем? Уместны ли панические причитания сторонников Киотского протокола, предсказывающих человечеству разные беды и катастрофы от идущего и грядущего потепления? Очевидно, нет. То, что за столетие средняя температура поднялась на градус, не означает, что в следующие века будет такой же или еще больший ее подъем.. Поскольку мы находимся сейчас приблизительно на пике температур, на максимуме или около максимума эллиптичности земной орбиты, то есть на изломе тенденций, в долгосрочном (на тысячелетия) прогнозе более вероятно не потепление, а похолодание, в более краткосрочном прогнозе всяко может быть, но экстраполяция на будущее того, что увидели в прошлом (попробуйте, читатель, продлить кривые на диаграмме правее ее края), не даёт никаких оснований предвидеть там катастрофу, по крайней мере, в ближайшие века. Разве что с Солнцем что-то случится. Но страхи вроде тепловой смерти Вселенной, когда-то поразившие публику при поверхностном знакомстве с началами термодинамики, предоставим разделять любителям фантастики.

Оцените пост

Одна звездаДве звездыТри звездыЧетыре звездыПять звёзд (ещё не оценено)
Загрузка...

Поделиться

Автор Редакция сайта

Все публикации этого автора