«И чувства добрые я лирой пробуждал» …

Tkach555555555ммммЛюдмила Ткач

Юность и молодость провела во Львове. По профессии математик. С 1992 года в США. В 1992 — 2015 годах преподавала математику в колледжах и университетах города Нью-Йорка и северного Нью-Джерси. Стихи пишу с детства. Издала четыре сборника стихов. Неоднократно публиковалась в «Еврейском Мире», «Форуме» и других газетах Нью-Джерси и Пенсильвании. Постоянная участница Альманахов поэзии и прозы «Нам не дано предугадать…» и «Времени голоса…». Многократно участвовала в публичных выступлениях со своими стихами в Бруклине, Торонто и Нью-Джерси.

 

Сила Небес

Нас можно любить, можно нас ненавидеть,

Лишь к нам равнодушных нельзя отыскать;

И хочешь — не хочешь, нельзя не увидеть

На нас первородства святую печать.

Не лучше, не хуже других мы народов.

Грешили, не раз нарушая запрет, –

Мы просто другие: у наших истоков

Синай, Откровенье и с Б-гом завет.

 

Что можно другим — не простится еврею.

Еврейскую честь нам вменяют в клеймо.

За то, что другим подражаем, на шею

Грехов наших тяжких взвалилось ярмо.

 

Земля, по обету нам данная Б-гом,

Исторгла из недр своевольный народ.

С тех пор по чужим и опасным дорогам

Мы шли сквозь насмешки, презренье и гнёт.

 

Печальными были дороги Сиона:

На праздники некому было идти.

Гневили мы Б-га, не чтили закона, –

И прокляты были все наши пути.

 

Слезами кровавыми мы умывались,

И пепел глотали, страданье неся;

И к Б-гу в беде каждый раз обращались,

И душу вверяли, прощенье прося:

 

«Не ангелы мы бестелесные, Б-же.

Из праха мы вышли — вернёмся во прах;

И если не Ты нас услышишь, так кто же?

Иначе — зачем сохранял нас в веках?»

 

В тысячелетья века напластались.

Не сосчитать нам своих палачей.

Милостью Б-га живыми остались

После резни, душегубок, печей.

 

И вновь зеленеет оазис в пустыне:

Вернулся Израиль на землю отцов.

Но снова, как прежде, мы видим и ныне:

Хотят отобрать наше право на кров.

 

И снова мы — притча у всех во языцех.

У всех на виду, виноваты во всём.

И злобой опять передёрнуты лица,

И холод тревоги стучится в наш дом.

 

Но тот, кто из праха восстал, будет вечен.

Стучит в сердце каждого пепел отцов.

Судьбой необычной с рожденья отмечен

Народ, сохранившийся в пекле веков.

 

Пока в этом мире мы солнцем согреты,

И жизнь существует пока под Луной, –

Другие не станем искать мы планеты,

Чтоб место найти под чужою звездой.

 

Нам место для жизни начертано свыше.

Идём мы путями святого Творца.

И волей Его полной грудью мы дышим,

И волей Его бьются наши сердца.

 

Еврей — летописец событий планеты.

В святых письменах скрыты тайны чудес.

Евреи — признание вечного света.

Евреи — свидетельство силы Небес.

 

Евреи

Веков растаявших следы

Хранятся в памяти Вселенной

И, будто яркий свет звезды,

Пронизывают поколенья.

 

То пламя на горе Синай

В душе у нас горит поныне –

Святого Откровенья край,

Шофара звуки на вершине.

 

Евреи! Гордый мой народ!

Храня завет и с сердцем споря,

Ты страшных ужасов высот

Достиг, идя тропою горя.

 

Тебя сжигали на кострах,

Томили смертью на распятье,

Вдыхали леденящий страх

В тебя враги в садистской страсти.

 

Травили газом и в цепях

Бросали заживо в могилы;

И превращали тело в прах…

Но душу не лишили силы.

 

За что терзали? Почему?

Оскалив зубы, словно звери…

Мы знали, проходя сквозь тьму:

Лишь потому, что мы — евреи.

 

За то, что с Б-гом наш Завет

Несём по жизни мы упрямо;

За то, что Шхины вечный свет

Нам освящает память Храма.

 

Всего лишь люди во плоти,

Грешили мы, границ не зная,

Но не свернули мы с пути,

Нам данном на горе Синая.

 

Не поклонялись мы богам чужим, —

Сион в душе хранили.

Будь милостив, Всевышний, к нам:

Ведь мы Тебе не изменили.

 

Прости, как блудных сыновей

Отец в смирении прощает.

Ты слышишь? — в верности своей

Народ к Тебе с мольбой взывает.

 

Не в ярости нас вспоминай –

Ты вспомни нас в благоволенье.

Прости ради горы Синай

И ради славы Откровенья.

 

Зачем народам говорить,

Что мы давно забыты Б-гом –

Дай двери милости открыть

И счастью освети дорогу.

 

Пусть мир узнает: наш удел –

Святая истина Завета.

И тьма имеет свой предел.

Но нет конца потоку света…

 

Мёртвое море

Мёртвое море — безбрежное? — Нет.

Мёртвое море волнистое? — Нет.

Мёртвое море — соли гряды

Словно веков промелькнувших пласты.

 

И отовсюду, из разных концов

К Мёртвому морю доносится зов:

Что же в твоей таится судьбе,

Что ты влечешь нас, море, к себе?

 

Нет ничего, что ты тянешь ко дну,

Воды твои не приносят беду –

Тайная сила толкает наверх

К небу и солнцу, к жизни навек.

 

Мёртвое море — еврейства судьба.

Юдоли слёз и страданий тропа:

Храма крушенье, изгнанье и гнёт,

Ненависть мира и мысли полёт.

 

Ужас погромов, ад лагерей,

Горе изгнанья и плач матерей.

Слёзы и слёзы, муки и тьма –

Мёртвое море — твои закрома.

 

Соли твоей не случаен запас:

Тайна единства в нём скрыта для нас.

Общего горя слёзы слои —

Страданья твои и страданья мои.

 

Тысячелетья народ наш хранят,

Нет! Он не будет растоптан и смят.

Живы евреи! Вечны они!

Г-споди Б-же, храни их, храни…

 

Йорцайт

Горит свеча. Клонится вечер к ночи,

Огонь свечи волнуется, дрожит

Как будто бы, прервав молчанье, хочет

Мне что-то высказать, а память сердце точит,

И мысль упрямо в прошлое бежит.

 

День памяти отца. И если души

Ушедших в мир иной способны распознать

То место на земле, где рвется свет наружу,

И знают, почему тот свет их детям нужен –

Они почувствуют покой и благодать.

 

По жизненной тропе прошла я все этапы

Песчинкой зыбкой в замыслах Творца.

Я помню, как сидела на руках у папы,

А промелькнувших лет ступеньки трапа

Меня уже подводят к возрасту отца.

 

И вижу я себя девчонкой простодушной

В угаре жизненных страстей и суеты,

Упрямой, гордой, не всегда послушной,

Порою невнимательной, бездушной,

На юности лугах срывающей цветы.

 

О, если бы могла вернуть я время,

И жизнь свою смогла прожить бы вновь,

Чтобы, стряхнув с души ошибок бремя,

Быть преданной и бережною с теми,

Кто мне дарил безмерную любовь!

 

Горит свеча, и пламя ввысь стремится,

Пронизывая вечности слои,

С душой отца как будто хочет слиться,

В смиренной скорби дать душе моей излиться –

Признанья запоздалые мои.

 

И мысль моя стремится в выси тоже,

Чтоб скорбь любви в признанье донести

Тому, кто все понять и все услышать может:

«О, в милосердии своем великом, Б-же,

Прости меня, прости меня, прости…»

Горит свеча, миры соединяя,

К незримой бесконечности стремясь,

Ночную тишину таинством наполняя,

И каждой клеточкой своей я ощущаю

Души отца с моей душою связь.

 

Горит свеча. Йорцайт у папы…

 

Шма, Исраэль!

Тают года, уплывают столетья,

Но поколенья хранят

В хаосе будней земной круговерти

Зов, что поныне нам свят.

 

«Шма, Исраэль!» — мы приветствуем утро;

В ночь уходя, шепчем «Шма, Исраэль!»

Этой молитвой, вечной и мудрой,

Мы освящаем еврейства удел.

 

Тысячелетья гонений и страха

Вытравить в нас не смогли

Веру отцов, к нам взывавших из праха.

Верность завету священной земли.

 

Не зарастает к Сиону дорога.

«Шма, Исраэль!» — это наша судьба.

Кто отрицает в душе своей Б-га,

Тот отрицает в тот миг и себя.

 

«Шма, Исраэль!» — это души евреев

Б-гу надежду вверяют свою.

Раз навсегда, в славу Б-га поверив,

Гимны тебе я, Израиль, пою!

 

У Стены Плача

Я у Стены стою, и, плача, слёзы

Окаменелостью застыли навсегда.

В них боль души, несбывшиеся грёзы,

Тысячелетних холокостов череда.

 

Я у стены стою. Был путь тернист и долог:

Веление души меня сюда влекло.

И каждый шаг к Стене мне свят и дорог –

Над ним не властно равнодушие и зло.

 

Меня сюда несли, как крылья, ноги:

Иерусалимский Храм, жемчужина горы!

О, как извилисты, судьба, твои дороги!

Как драгоценны мне, судьба, твои дары!

 

Я трогаю Стены святые камни,

Прильнула к ним, касаюсь головой,

И вдруг кошмара отзвук давний

Пронзил мне душу жгучею тоской:

 

Могли вы тоже трогать камни эти –

Все те, кто не успел сюда дойти,

Те женщины, и старики, и дети,

Чьи жизни проволока оборвала в пути.

 

Касаюсь я камней Утёса Веры,

А их… колючки проволоки жгли.

И те, кто в человеческом обличье были звери,

Под лай собак на плаху их вели.

 

Их слёзы ужаса в тебе не растворились:

Они хотели бы, но так и не дошли,

Посмертно волны их страданий докатились –

Их вопль донёсся до тебя из-под земли.

 

Я опускаюсь пред тобою на колени

И обещаю святости твоей,

Что не предам тех, не дошедших до тебя, забвенью –

Ни одного из них: ни взрослых, ни детей.

 

Стеною Плача ты зовёшься не случайно:

Тебе не только люди поверяют — Б-г

С высот своих роняет слёзы тайно

О тех, кто в смерть из жизни за порог

 

Был вытолкнут безвременно, злодейски.

Но слёзы Б-га — не чета людским слезам:

В них мудрости родник и корень душ еврейских –

Начало всех начал — Иерусалимский Храм. 

Руки

Эти руки обнимали,

Эти руки прижимали,

Отмывали, пеленали,

Детям попы вытирали,

Подметали и стирали,

Гладили и зашивали.

Руки стряпали еду,

Отметали прочь беду.

Были гладкими когда-то,

Не скрывали воровато

Дряхлость их от праздных глаз.

Что ж теперь ваш пыл угас?

Изувечены артритом,

Кружевом морщин обвиты,

А в прожилках синих вен —

Словно мыслей горьких плен.

Руки, руки! Вы устали;

Руки, вы полны печали.

Отдыхая на коленях,

Не торопите мгновенья.

И, касаясь головы,

С нею спор ведёте вы.

И полны наивной веры,

Что вот-вот и скрипнут двери,

И родные голоса

Радостью плеснут в глаза.

Видно, вы томитесь, руки,

Чтобы к вам прижались внуки.

Отгоните прочь печали:

Дети ведь большими стали,

И у них свои проблемы,

Груз различных дум, дилеммы.

И под бременем науки,

Часто вас не видят внуки.

Что-то капнуло на руки:

То горячая слеза –

Будто след внезапной муки,

Набежавшей на глаза.

И тотчас же две другие,

Две натруженные руки,

Словно в горькой ностальгии,

Побеждая все недуги,

Слились с первыми руками

И, обдав своим теплом,

Их утешили словами:

«Мы ведь вместе, вчетвером.

И пока мы, руки, вместе –

Всё в порядке: мы на месте…

Пересилим грусти гнёт.

Мы в строю, нас жизнь зовёт».

И зашевелились пальцы

В плавном вдохновенном танце:

Ведь пока стучат сердца

Жизни вашей нет конца…

Нет конца воспоминаньям

И предела нет желаньям;

Память сердца в вас сильна:

Не даёт забыть она,

Как вы, руки, обнимали,

Нежно к сердцу прижимали…

 

Любовь

Мужу посвящается

Я после свадьбы золотой

Не разбавляю жизнь тщетой,

И в память подвигов твоих

Из сердца выдыхаю стих.

 Л.Т.

 

 Любовь не знает возраста. Она

Повелевает властью и удачей;

Безумной одержимости полна,

Не отдаёт, но и не просит сдачи.

 

Парит над миром магия её,

Пьянят умы её прикосновенья,

Блаженством Рая наполняет до краёв

И дразнит светом призрачным мгновенья.

 

Играя властью виртуозно на земле,

Она окутывает эйфорией души,

Заваривая в адовом котле

Напиток дьявольский из полумья и стужи.

 

Ни в ком отказа не встречает на пути,

В благословения проклятия вплетая,

Но каждый, встретивший её, найти

Мечтает в ней земной оазис Рая.

 

Ей незнакомы правила игры —

Она вершит всегда свои законы:

Земные и духовные миры

Ей уступают власть, почёт и троны.

 

Прекрасна жизнь и каждый её миг —

Надежды миг и счастье ожиданья,

Но если нет Любви, — бледнеет жизни лик:

Она бесцветна без Любви дыханья.

 

Послание в будущее

Когда свечу задуют прожитые годы,

И вечность запечатает уста,

Пусть привлечёт вниманье пешехода

Моя холодная надгробная плита.

 

Пусть в чёрточку, что с возгласом рожденья

Соединила неизбежной смерти миг,

Проникнет магия его воображенья

И промелькнувшей жизни набросает лик.

 

В той жизни было всё: печаль и грёзы,

Каскад падений и триумф побед,

Безумие любви и исступленья слёзы,

И злобных языков завистливый навет.

 

В ней было и дыхание рассвета,

И сумеречной дали тишина,

И щедрость зрелости, как изобилье лета,

И старости неспешной седина.

 

С тобою в разных мы мирах, прохожий,

Но где-то в бесконечности, во мгле

Миры пересекаются, похоже:

То, что ушло, с тем, что осталось на Земле.

 

Ты чудо сотворил своим воображеньем

И, углубившись вниз и устремившись ввысь,

Приблизил наши души на мгновенье,

Чтоб снова в мир привычный унестись.

 

Мой незнакомец мимо проходящий,

Сквозь эту черточку ты в жизнь мою проник

И, ощутив былое в настоящем,

Два мира параллельных пересёк на миг.

 

Земное бытие вращается незримо

Для тех, кому оно — дыханье жизни, дом.

Но души, пролетающие мимо,

Всё ощущают в ракурсе ином.

 

Услышь мой голос

Внуку

Хочу я мудростью с тобою поделиться;

И, если ты вдохнёшь её сполна, —

Жизнь счастьем и удачей заискрится,

А с глаз спадёт густая пелена.

 

Увидишь в капельке дождя лучей сиянье;

Секреты бытия раскроются в тиши;

Сквозь мглу сырую тайны мирозданья

Вдруг всполохнут спокойствие души.

 

Небесная лазурь глаза твои умоет;

Волны морской коснётся мыслей всплеск;

Крылом безмолвия от суеты укроет

Мерцающей звезды неповторимый блеск.

 

Ты хочешь знать, кто я? — Не скрою:

Со мною ты с младенчества знаком.

Я безраздельно каждый миг с тобою –

Меня впитал ты с материнским молоком.

 

От головы до пят всего тебя объемлю:

И спереди, и сзади, и внутри.

Нет ни расщелины, чтоб спрятаться, ни кельи –

Со мной ты от зари и до зари.

 

Мне имя — Время. Я парю над миром.

На всём моя суровая печать.

Мои следы и в атоме эфира

Пытливый ум сумеет отыскать.

 

Спускаю я росу с небесной глади

Чтоб напоить тебя; не будь со мной упрям –

Не трать мгновенья призрачности ради;

Будь бережен со мной, а я добром воздам.

 

Летят года и тают втихомолку.

Тщета и суета глотают жадно миг.

Я слышу горькие рыдания вдогонку, –

Но не вернёт меня раскаяния крик.

 

Мне имя — Время. Я не возвращаюсь.

Тех, кто растрачивают попусту меня,

Наказываю и вослед не каюсь;

Но тех, кто чтит меня, благословляю я.

 

И правилам своим, мой ветреный любимец,

Я никогда не изменю, клянусь.

И будь хоть трижды ты умён и ясновидец

Я от тебя, коль чтить не будешь, отвернусь.

 

Нет, я не хмурю брови грозно,

Когда смотрю в твои лучистые глаза:

В тебя я верю, — пробудись, ещё не поздно:

Я — Время, и во мне таятся чудеса.

 

Услышь мой голос, я к тебе взываю.

Ты мне доверил сокровенные мечты.

Я их лелею и с любовью охраняю,

Но жизнь вдохнуть в них можешь только ты.

 

Depositphotos_18355499_s-2019ууффффффффффф

Оцените пост

Одна звездаДве звездыТри звездыЧетыре звездыПять звёзд (ещё не оценено)
Загрузка...

Поделиться

Автор Редакция сайта

Все публикации этого автора