Еврейский Мир

На Новый год ставят елку, на Крещение купаются в проруби, на День благодарения жарят индюшку, на Хэллоуин дурачатся, на 8 Марта дарят цветы, на 9 Мая надевают ордена, на День Холокоста плачут, сочувствуют  ну и морщатся – сколько ж можно?

Международный День памяти жертв Холокоста установлен Генассамблеей ООН всего 13 лет назад. Отмечается он 27 января — в годовщину освобождения Красной Армией в 1945 году «Освенцима» — крупнейшего лагеря смерти, где нацисты уничтожили около двух миллионов евреев.

Дата и  повод определили содержание этого дня, его тон и пафос.

Спасительная схема

Из всего шквала, выплескивающихся каждый раз в канун 27 января мероприятий, публикаций, передач, фильмов и спектаклей на титульную тему, уже сложилась привычная схема с четким распределением ролей и эмоций.  

Вот евреи – несчастные бессловесные жертвы. Их — жалеть. Вот убийцы, злодеи-палачи – это нацисты, а если общее – немцы. Их —  осуждать: как могли? Вот освободители — они спасли. Им – благодарность: что с нами (более распространенный вариант – с вами) было бы, если б не они? А вот мы сегодняшние, уже все: не забудем — ни первым, ни вторым, ни третьим.  

Смысл учреждения Международного дня памяти в том, чтобы знали, чтобы помнили, чтобы ужаснулись, дабы не повторилось никогда, ни с кем…  Однако нельзя же помнить все. Память избирательна: каждый выбирает из прошлого лишь то, что помогает, возвышает или хотя бы позволяет смириться с настоящим, а то, что мешает, стремится отсеять, отбросить, затушевать. Это характерно для людей, но еще в большей степени относится к странам и народам.

Отсюда сложившаяся схема ролевых  стереотипов. Она хороша тем, что позволяет и быть в курсе, проявлять участие и соучастие, и  не углубляться в подробности. А в них-то и прячется черт.

Палачи

О злодеях… В схеме памяти о Холокосте — это немцы. Без них ничего бы не было. Гитлер – их вождь. И, пожалуй, только они, с их дисциплинированностью и тщательностью, могли придумать и выстроить такую совершенную машину уничтожения, с такой одержимостью идти к поставленной глобальной цели – дерзновенной по замыслу и невероятно сложной технически. Их вина очевидна, общепризнана, в том числе и ими самими – на государственном, национальном, ментальном уровне. Они – единственные, кто покаялись. Даже австрийцы, встречавшие присоединение к Рейху всенародным ликованием и влившиеся в него органично, выставляют себя жертвами, призывы к раскаянию с гневом отвергают и с готовностью голосуют за неонацистов.

Немцам не за кого спрятаться. Зато за ними спрятались все. И литовцы, которые расправлялись со своими евреями с энтузиазмом и изуверством, не дожидаясь немецких приказов (в Каунасе оккупационные власти даже остановили начавшийся до их прихода и бушевавший два дня погром). Литовская писательница Рута Ванагайте, издавшая два года назад книгу «Наши» — об участии своих соотечественников в Холокосте, стала изгоем в родной стране, среди друзей и даже родственников.

И украинцы, канонизировавшие убийц евреев как национальных героев: чествуют, ставят им памятники, называют в честь их улицы, помещают их в учебники, устраивают в их честь фестивали. Там книга, подобная той, что написала Ванагайте, немыслима. Даже украинские евреи, чутко улавливающие патриотический дух, находят оправдания зверствам своих соотечественников в отношении своих соплеменников.

Иосиф Зисельс, председатель Ассоциации еврейских организаций Украины, в прошлом году опубликовал пост, где объяснил участие украинских националистов в убийствах украинских евреев во время войны их местью за убийство в Париже евреем Самуилом Шварцбардом Симона Петлюры в 1926 году. Чисто еврейская изобретательность. За поступок одного еврея (кстати, оправданного французским судом)  — полтора миллиона мужчин, женщин, детей по прошествии 15 лет – логично и оправданно.

То же в Латвии, где прославленный летчик, путешественник и писатель Герберт Цукурс, ставший во время войны палачом Рижского гетто и убитый за свои «подвиги» агентами «Моссада» в Уругвае, — вновь национальный герой.

И в Польше… Там, как в Литве и на Украине, расправы с евреями начинались до прихода немцев, а во время немецкой оккупации местное население массово помогало нацистам проводить «окончательное решение». Поляки, спасавшие евреев, скрывали это от своих соседей даже после войны – боялись расправы уже от них. Волна погромов и убийств евреев прокатилась по Польше и в послевоенные годы.

В Венгрии сбором и отправкой евреев в лагеря смерти и уничтожением их на месте занималась местная полиция. Списки на депортацию составляли муниципалитеты во Франции, отлавливала и содержала их в транзитных лагерях французская полиция. В Голландии – то же, там почти никто не избежал депортации. Семью Анны Франк арестовал наряд голландской полиции, правда, с представителем гестапо.

Без немцев ничего бы не было. Но без помощи местного населения и местных властей у них бы ничего не вышло. Как сорвалось, например, в Дании, где власти саботировали распоряжения гестапо, а местное население массово помогало евреям сбежать в нейтральную Швецию (теперь говорят – не бесплатно, но какое это имеет значение?). И в Болгарии – союзнице гитлеровской Германии, которая по договору обязана была отдать на расправу еврейское население. Но воспротивились православная церковь и парламент. Трижды подгонялись к Софийскому вокзалу эшелоны для отправки евреев в лагеря смерти и трижды они уходили пустыми.

Но причастными оказались не только оккупированные нацистами государства и населяющие их народы. Соучаствовал весь мир, включая страны антигитлеровской коалиции.

Соучастники

Первоначально в планах Гитлера не было тотального уничтожения евреев – он еще оглядывался на мировое сообщество, да и задача представлялась слишком сложной. У евреев собирались просто отнять имущество и выгнать – вынудить к эмиграции. Но им некуда было бежать. Никто не хотел принимать у себя изгоев.

Сердобольное мировое сообщество собрало в июле 1938 года, по предложению США и под эгидой Лиги наций, международную конференцию по еврейской проблеме — во Франции, в городе Эвиан-ле-Бен. Участвовали 32 страны. Ни одна не согласилась принимать у себя евреев Германии, Австрии и Чехословакии (тогда шла речь только об этих трех странах, оказавшихся под властью нацистов) — тяжелое экономическое положение, высокая безработица, лишние рты и руки.

США завили, что квота на въезд беженцев в этом году уже исчерпана. Великобритания, в чьем управлении находилась тогда Палестина, тоже отказалась увеличить квоту для евреев – 75 тысяч на пять лет: британское правительство не хотело сердить арабов. Голландия согласилась обеспечить транзит в другие страны, если они найдутся. Но не нашлось. Вот если бы германские власти разрешили евреям привозить с собой капиталы и ценности – тогда еще как-то… Но власти Рейха не разрешили – и вопрос отпал. Евреи были оставлены на произвол судьбы. Впоследствии пароходы с еврейскими беженцами отправлялись обратно. Их пассажиры оказывались в лагерях.

Именно тогда, убедившись, что всему миру наплевать на евреев, Гитлер понял, что никто не поможет им и не помешает ему избавиться от ненавистного племени, и «окончательное решение еврейского вопроса» состоит в их физическом уничтожении. Остальное стало делом техники.

Так что – не только немцы и их пособники. Не только Гитлер, список причастных длиннее…

Освободители

Евреев принялись убивать сразу с началом войны. Массовые расстрелы начались после захвата территорий СССР, уже в августе 1941 года – в моем родном городе, Каменец-Подольском, где расстреляли свезенных на Восток европейских евреев. Но вскоре обнаружились естественные трудности такого простого подхода: очень медленно, дорого и утомительно для персонала. Масштаб задачи не соответствовал устаревшим методам. Нужен был новый, системный подход. Его и определили нацистские бонзы на конференции в Ванзее 20 января 1942 года. Там был дан старт созданию технологии уничтожения на промышленном уровне.

О его масштабах мировые державы – правительства США, Великобритании и СССР – узнали уже в декабре 1942 года. Но не сделали ничего. Стратегическая авиация союзников уже бомбила Германию.  С 1943-го налеты стали регулярными. Стоило разбомбить подъездные пути к лагерям смерти – это хотя бы замедлило темпы уничтожения. Но на них не упало ни одной бомбы. Маршруты бомбардировок тщательно обходили нацистские фабрики смерти. Они бесперебойно работали вплоть до 1945 года. В конце 1944-го усилиями главного логистика Холокоста Адольфа Эйхмана пропускная способность Освенцима достигла своего пика.  

Советское командование тоже не корректировало планы наступлений в стремлении спасти узников лагерей. Когда 27 января 1945 года советские войска вошли в Освенцим (самый страшный лагерь – Освенцим II, Биркенау, захватила часть полковника Григория Елисаветского, еврея, обратившегося к спасенным на идиш), там оставались около десяти процентов уцелевших узников – остальных немцы успели угнать в «марши смерти».

В День памяти следует вспомнить все…

Владимир БЕЙДЕР

Оцените пост

(голосовало: 6, средняя оценка: 5,00 из 5)

Загрузка...

Поделиться